Йога допускает, что не все люди способны дисциплинировать свое тело так, как это требуется. Некоторым, называемым в современной психологии экстравертами, предписывается йога действия (крияйога), включающая аскетические занятия (тапас), изучение (свадхьяя) и преданность богу (ишварапранидхана)[124]. Тапас, или аскетизм, уничтожает загрязнения, смешанные с подсознательными впечатлениями, вытекающими из страстей и кармы. Психология йоги допускает, что, кроме сознающего разума, имеется бессознательная, но психически активная область и тапас имеет целью контроль над содержанием этой бессознательной области[125].
Те йоги, которые достигают способности самдхи, приступают к уничтожению кармы, выступающей в трех видах: (1) в совершенных в прошлом делах, последствия которых начали проявляться в настоящей жизни (прарабдха), (2) в тех совершенных в прошлом делах, последствия которых должны искупаться в какой-то период будущей жизни, или в запасной (самчита) карме, и (3) в тех совершенных в настоящей жизни делах, которые требуют искупления в настоящей жизни или в какой-то период будущей жизни (асами). Последнее может быть преодолено посредством преданности богу или служения обществу. Готовые кармы истощаются в этой жизни, о неготовых же, которые осуществятся в будущей жизни, говорится, что йоги могут создавать всякие тела, необходимые для того, чтобы расплатиться со старыми долгами. Каждое из этих тел имеет собственную читту, или ум, называемый нирмана читтой, или искусственным умом. Искусственные тела с их читтами отличаются от обычных тел, так как они совершенно систематичны в своих действиях. Сознание йогинов контролирует эти различные автоматы. Как только автомат, который имеет свою судьбу и который должен истощить определенную порцию отложенной кармы, выполнит свою задачу, йогины устраняют свой контроль над ним и "человек" погибает внезапной смертью. В отличие от обычного ума переживания искусственного ума не оставляют после себя следов[126].
XV. КАРМА
До тех пор пока авидья не преодолена, жизнь протекает в сансаре. Закон кармы принимается как действительный, и наша жизнь, ее характер и продолжительность всецело определены ею[127]. Хотя мы не помним наших прошлых жизней, мы можем вывести их особенности из тенденций настоящего[128], а эти тенденции перестанут существовать при исчезновении их причины (хету), мотива (пхала), основы (ашрая) и цели (аламбана). Коренной причиной является авидья, хотя мы можем иметь другие ближайшие причины; мотивы относятся к намерению, по отношению к которому любая способность к волевому действию становится действующей в настоящем, читта является основой остаточных потенций, а объектом выступает то, что возбуждает потенцию[129].
XVI. СВЕРХЪЕСТЕСТВЕННЫЕ СИЛЫ
Народный культ магии иногда смешивают с религиозной системой спасения йоги. То, что определенные магические способности достигаются в ходе йогической садханы, признается в ранних буддистских произведениях, хотя сам Будда отвергает погоню за этими способностями как неблагоприятную для совершенствования. Индуистские священные писания рассказывают нам о людях, которые посредством усиленного тапаса достигали чудесных способностей. Приобретение этих способностей подчинено в системе йога главной цели – самадхи. Хотя высшая цель может быть и не достигнута, низшие ее стадии также имеют определенную ценность. Каждая стадия приносит свое собственное вознаграждение. Контроль над телом посредством принятия им определенных положений воспитывает безразличие к резким колебаниям жары и холода[130]. Мы добиваемся полного интуитивного знания о том, на чем мы сосредоточиваемся. Саньяма, или сосредоточение, является средством, благодаря которому мы получаем знание с сверхчувственных объектах. Посредством его мы познаем внутреннюю сущность вещей и достигаем величайшего света мудрости (праджнялока). Благодаря воспитанию дружбы, сострадания и радости эти свойства возрастают[131]. Если мы сосредоточиваемся на развитии мускулов, мы можем достигнуть огромной силы[132]. Высшие способности чувств (гиперстезия), благодаря которым йогин может видеть и слушать на расстоянии, появляются как результат сосредоточенности[133]. Мы можем также достигнуть непосредственного познания подсознательных впечатлений и благодаря им – познания наших прошлых жизней[134]. В результате саньямы на основании представленной идеи возникает познание мыслей других (парачиттаджнянам)[135]. Вполне возможна передача мысли одним индивидом другому без помощи естественных связывающих механизмов. Посредством сосредоточения на трехкратных модификациях мы достигаем способности узнавать прошлое, настоящее и будущее[136]. Йогин может сделать свое тело невидимым[137]. Посредством саньямы на двойной карме, причем как на тех потенциях, которые вскоре будут истощены, так и на тех, которые останутся в течение длительного времени, он узнает, когда он умрет. Он может знать утонченное, скрытое и неясное, космические пространства, звездную систему, Полярную звезду, строение тела, применяя соответствующие саньямы. Согласно Патанджали, тот, кто может устанавливать различие между я и объективным существованием, получает власть над всеми состояниями бытия и способность всеведения[138]. До достижения полного познания мы имеем нечто вроде первоначальной интуиции истины, и это называется пратибхой[139].
125
То, что происходит вне пределов сознания, является символом игры сил, лежащих под ним. Последователи йоги исследуют в случае нервных расстройств и "одержимости" то, что обычно бывает в подсознании незатронутым и выходит на поверхность благодаря гипнотическому исступлению или какому-либо другому способу. Вера в подобное средство, напоминающая нам средства современных психоаналитиков, широко распространена в Индии.
137
Y.S., 21. "Большая, в пяти томах, работа Горесса подразделяется на части, трактующие о божественном, естественном и дьявольском мистицизме. Первая содержит истории о чудесном усилении зрения, слуха, обоняния и т.д., что достигается в результате особой святости, и рассказывает нам, что один святой обладал способностью становиться невидимым, второй – проходить через запертые двери, а третий – летать по воздуху" (Dean Inge, Christian Mysticism, pp. 264-265).