Выбрать главу

Раджа забронировал для них очень светлые апартаменты, выходящие окнами на сад Тюильри. В салоне, где стояла мебель в стиле Людовика XV, доминировал камин из розового мрамора. В центре, на столе, их ожидал обильный полдник. Не было недостатка даже в мелочах, и потому возникло ощущение, будто они попали в волшебную сказку. Донья Канделярия смотрела на все, что окружало ее, с жадностью, словно хотела насытиться этим изобилием на всю оставшуюся жизнь.

Тем временем в ванной лилась горячая вода и ее дочери приводили себя в порядок. Сняв одежду и отлепив от тела газеты, девушки обнаружили, что некоторые сообщения из Мадрида остались у них на коже. Они не могли точно прочитать их, поскольку буквы отпечатались задом наперед, но догадались, что речь шла о том, что «этим вечером не будет представления в кинотеатре “Сервантес”». Глядя друг на друга, сестры безудержно смеялись.

Раджа появился только на следующий день. Он сделал это из уважения, чтобы дать семье отдохнуть и не подгонять их. Но Анита не могла понять его поведения. «Если он так влюблен в меня, почему же тогда не приходит?» — спрашивала она себя, кусая ногти. Виктория выводила ее из себя, повторяя каждые две минуты: «Принц уже здесь!» От волнения у Аниты приливала кровь к лицу и начиналось учащенное сердцебиение. Она бежала в ванную, чтобы привести себя в порядок, пока сестра заливалась смехом.

«Принц уже здесь!» — снова сказала Виктория ровно в двенадцать дня, показывая на дверь.

— Прекрати эти шутки, они только раздражают… — не успела Анита закончить фразу, как столкнулась лицом к лицу с раджей.

На этот раз он действительно был здесь, импозантный, элегантно одетый, с цепочкой от ручных часов, выглядывающей из кармана брюк, — настоящий джентльмен. Раджа снял с себя тюрбан, как будто это была шляпа, и положил его на стул.

— Я надеюсь, ты хорошо отдохнула, Анита. Я очень рад тебя видеть, — сказал он на безупречном испанском, что привело девушку в замешательство.

Изумленная, она попыталась что-то пробормотать, но ей не удалось выдавить из себя ни звука. «Неужели он так быстро выучил испанский?» — спрашивала она себя, поправляя волосы, так как у нее не было времени сделать это раньше.

— Не страшно, что ты не говоришь, — добавил он, заметив смущение девушки.

Раджа достал из кармана своего пиджака словарь и начал искать слова. На самом деле он не умел говорить по-испански и выучил лишь несколько фраз, чтобы поздороваться с Анитой и ее родными.

Первый обед в апартаментах гостиницы St. James & Albany навсегда остался в памяти Аниты и раджи. В отличие от Мадрида, в Париже принц был на своей территории, а потому распоряжался сам. Все остальные слушались. Через переводчика он сказал им, что каждый день сюда будет приходить парикмахер, чтобы делать Аните прическу, а вечером придет модистка, чтобы снять с нее мерку и пошить одежду для «дамы, а не для студентки». Он хотел, чтобы Анита овладела французским и английским языками, научилась верховой езде, игре в теннис, на фортепиано, умела рисовать и играть на бильярде. Дон Анхель улыбался, глядя на свою дочь, как будто говорил, что наконец-то она получит то образование, которого он не смог ей дать. Донья Канделярия утвердительно кивала. Ей нравилось все: программа для «ребенка», столовое серебро, кувшины из резного хрусталя, официант в белых перчатках, угощавший их блюдами, которых она никогда не пробовала, — камбалу с кремом из трав и салат из моркови, на которые ее дочери смотрели с ужасом… Все ей было по нраву, даже вкус теплой воды в серебряном умывальнике, которую она выпила одним глотком после обеда. Потом она взяла ломтик лимона и впилась в него зубами, скривившись от кислоты. Увидев, что она сделала, девушки подумали, что «так и надо поступать», и повторили все за матерью. Они поднесли умывальники к губам и выпили воду с привкусом лимона, несколько удивившись редким обычаям этой страны. Когда они это сделали, дон Анхель проделал туже операцию. Радже пришлось приложить максимум усилий, чтобы скрыть свое изумление, официанты же, казалось, превратились в каменные статуи.

Стоя в разных углах салона, они только осмелились обменяться взглядами, свидетельствующими об их замешательстве. Эта заминка повлияла на решение раджи отделить Аниту от ее родственников как можно скорее.

На следующую встречу принц пришел не один.

— Анита, я хочу познакомить тебя с мадам Луизой Дижон, которая с сегодняшнего дня будет твоей компаньонкой.

Мадам Дижон посмотрела на юную испанку с некоторым недоумением. Признаться, она была удивлена, увидев девушку, почти девочку, с косичками, одетую в темное, сильно изношенное платье, которая впервые оказалась в Париже, причем явно не в своей среде. Француженка ожидала встретить сформировавшуюся женщину, более светскую, подходящую для принца, а не юную провинциалку. Но она жила в Индии и знала, какими капризными и женолюбивыми могли быть восточные принцы.