Когда солнце скрылось и взошла луна, Худжаста пошла отпрашиваться к попугаю и сказала:
— Ты хорошо знаешь, что я с каждым днем все больше слабею, а лицо мое желтеет от недомогания. Ни к чему на свете не лежит душа; ни с кем не хочет говорить сердце.
— Не тревожься, госпожа, — сказал на это попугай, — и не уводи сердце на путь безнадежности. Обрати взоры к богу. Он великая причина всех причин; он внемлет твоим молитвам и выполнит желания твоего сердца.
А я всячески стараюсь тебе помочь. Зачем ты сжигаешь свою юность, и почему у тебя то и дело слезы на глазах? Верь мне, я во что бы то ни стало приведу тебя к твоему другу!
— Дорогой мой, — проговорила Худжаста, — как странно, что оба мы сообща стараемся, но ничего у нас не выходит! Как понять премудрость аллаха, и почему судьба моя так непостоянна? Ведь и суток не проходит, как она меняется. Ох, горе мне, горе!
— Наше дело не трудное, Худжаста, — отозвался попугай. — Разве ты не слыхала, как лягушка, шершень и птички объединились и убили слона, хотя он огромный и страшный? А наше дело разве так уж трудно, чтобы нам с тобой его не сделать? Если будет угодно всевышнему аллаху, ты скоро встретишься со своим другом и успокоишься.
Выслушала Худжаста попугая и сказала:
— На устах твоих масло и сахар! Да обрадует тебя господь за то, что ты утешаешь мою душу такими речами! Но что это за сказка? Расскажи!
Попугай начал рассказывать:
— В одном городе росло ветвистое дерево. Пара птичек сладкоешек[45] свила на его суку гнездо, и самка принялась откладывать яйца.
Однажды случилось так, что подошел бешеный слон и принялся тереться брюхом о дерево. От толчка дерево закачалось, и яйца выпали из гнезда. Тогда сладкоешка в испуге бросил свою самку, сел на другое дерево и стал вздыхать и стонать. Известна пословица: «Куда мышам против кошки!» Но он все-таки думал: «Как бы отомстить этому сильному врагу?»
Думал-думал сладкоешка, потом полетел к другой птичке, своему закадычному другу, которого звали долгоклюв, и рассказал ему про все, что случилось.
— Обидел меня слон, — говорит, — сделай так, чтобы он издох. Отомсти ему за меня. Ведь ты мой друг, а друзья должны помогать друзьям вовремя.
— Слушай, брат, — ответил долгоклюв, — убить слона нелегкое дело. Одному мне это не под силу. Но я знаю одного шершня, он мой лучший друг и гораздо умнее меня. Надо нам с ним посоветоваться. Что он скажет, то и сделаем.
И вот оба они полетели к шершню и рассказали ему о том, что случилось. Выслушал их шершень, растрогался и сказал:
— За друзей я всегда горой стою. Есть у меня одна приятельница, лягушка. У нее под началом все войско лягушачьего племени. Надо нам отправиться к ней и рассказать ей про твое горе. Как она скажет, так и сделаем. Это такая выдумщица, каких мало. Никогда не ошибается.
И вот все трое прилетели к лягушке и стали просить у нее помощи. Пожалела лягушка птичку за то, что яйца ее погибли, и говорит:
— Не горюй, сладкоешка! Я придумала, как нам убить слона. И выдумка моя похитрей, чем тот способ, каким взрывают горы. Вот что надо сделать. Сначала к слону полетит шершень и так его раздразнит своим приятным жужжанием, что он придет в бешенство. Когда же слон взбесится, птичка долгоклюв выколет ему глаза своим клювом, так что свет в глазах его станет тьмою. Пройдет несколько дней; слепой слон не сможет находить воду и будет тяжко страдать от жажды. Тогда я подбегу к нему и заквакаю, а он подумает: «Где квакает лягушка, там конечно, есть вода» — и пойдет на мой голос. А я буду пятиться. Так, помаленьку-потихоньку, я доведу его до края пропасти. А уж как рухнет он в эту пропасть, никто больше и голоса его не услышит. Не выбраться ему будет оттуда до судного дня, — сам околеет от голода.
На том и порешили. Объединились и хитростью погубили слона.
Попугай досказал сказку и молвил:
— Вот видишь, Худжаста, хоть и слабы они были — и лягушка, и шершень, и птички, а когда объединились, набрались храбрости — убили слона и отомстили за себя. Вот и тебе не надо тяжело вздыхать. Стоит нам с тобой набраться храбрости, и чего только мы не сделаем! Разве ты не слышала поговорок: «Храбрый овладеет!» и — «Кто будет искать, найдет». Так радуйся же, госпожа! А теперь иди и соединись со своим возлюбленным.
Выслушала его Худжаста и хотела было уйти, чтобы обнять своего друга, но в это время занялась заря, и петух запел. Пришлось ей остаться и на этот раз. Тогда она горько зарыдала и прочла такие стихи:
Когда солнце скрылось и взошла луна, Худжаста, пожелтевшая, со скорбным лицом, с красными глазами и посиневшими губами, растрепанная, в грязном платье с разорванным воротом, тяжело вздохнула, пошла отпрашиваться к попугаю и так сказала ему:
— О попугай! Я много раз слышала из уст великих людей такой рассказ:
Один человек пришел к мудрецу и спросил его:
— Что такое любовь?
Мудрец ответил:
— Любовь зовут ангелом смерти, и мудрые считают ее нежданной бедой.
Вот и меня этот несчастный довел до того, что только душа моя знает, как я мучаюсь. Я уж подумываю, что лучше мне его бросить и терпеливо сидеть дома. Известна пословица: «Пропадай и золото, если тигель расплавился».
— Нет, Худжаста, — сказал на это попугай. — Велика разница между словом и делом. И что ты только говоришь? Есть поговорка: «Больному как не стонать? Влюбленному как терпеть?»
Если бы влюбленный мог жить без возлюбленной, то не умирал бы один человек из-за другого, а некая царевна не вышла бы замуж. А ведь она была такая девушка, что ненавидела даже слово «мужчина». Но в конце концов все-таки не осталась одинокой и вступила в брак.
— Что это за сказка? — спросила Худжаста. — Расскажи!
Попугай начал рассказывать:
— Жил некогда великий китайский богдыхан, и был у него умный советник. Случилось так, что богдыхан однажды спокойно спал в своем дворце, а в это время советнику понадобилось спросить его указаний насчет какого-то государственного дела. Он подошел к своему повелителю и разбудил его, а тот вскочил, со сна выхватил меч и кинулся на советника. Советник бросился бежать, добежал до какого-то дома и скрылся в нем.
А богдыхан в гневе взошел на трон и принялся крутить усы, хлопать себя кулаком по колену, рвать воротник халата и кричать не своим голосом. Придворные стали его уговаривать:
— Прибежище мира! Что с вами? Мы, ваши домочадцы, не знаем, что случилось. В чем провинился советник, что святилище мира так огорчилось? Если желаете, мы тоже отвернемся от этого невежи и будем служить вам еще более преданно, чем раньше.
Тогда богдыхан смилостивился и сказал:
— Братья! Я спал и вот какой увидел сон: будто приехал я в какое-то государство и ухаживаю за тамошней царевной. То она «руками берет мои несчастья»[47], то я кладу голову на ее ноги. И вот, только что я собрался вкусить земного наслаждения, как этот негодный советник пришел, самовольно разбудил меня и лишил радости жизни.
45
Сладкоешка (в тексте «шакар-хур» — т. е. «питающаяся сахаром») — птичка из семейства нектарниц. Долгоклюв (в тексте «дараз-нок»), по-видимому, — той же породы — у нектарниц клюв длинный и тонкий.
46
На языках Ближнего и Среднего Востока Румом называли Восточно-Римскую империю. Позднее это название сохранилось за Византией и за Турцией. Город Рум — Византия, Константинополь, Стамбул.
47
У индийских женщин существовал обычай так наз. «принятия на себя несчастий» другого человека посредством следующего символического жеста: женщина касалась руками головы человека, затем прижимала руки к своим вискам. Впоследствии жест этот утратил свое первоначальное значение и превратился в простой знак внимания, в ласку.