Глава VIII
Рекогносцировка
Пока пехота обеих бригад оставалась в Госаме около Манды, кавалерия проводила ежедневные рекогносцировки во всех направлениях.
10 сентября майор Дин посетил нескольких вождей в долине Джандола. Я попросил и получил позволение сопровождать его. Образовалась компания, в которую вошли майор Битсон, майор Хобдей и лорд Финкасл. Эскадрон 11-го Бенгальского уланского полка выступал в качестве эскорта.
Долина Джандола достигает около восьми миль в длину, и около четырех — в ширину. Она отходит от основной долины, протянувшейся от Панджкоры до Навагая, и со всех сторон окружена высокими крутыми горами. Русло реки (хотя во время нашего визита она представляла собой не более чем небольшой ручей) в ширину достигает около полумили. Вдоль него тянутся рисовые поля. Сама равнина засушливая и песчаная, но в зимний сезон приносит небольшой урожай. О присутствии подземных вод свидетельствуют многочисленные рощи чинар.
Эта долина, с точки зрения ее природных и политических характеристик, может рассматриваться как типичная афганская долина. Семь стоящих в ней замков являются цитаделями семи различных ханов. Некоторые из этих властителей были замешаны в нападении на Малаканд, и наш визит в их твердыни носил не совсем дружественный характер. Все они четыре дня назад связали себя священным обетом сражаться до смерти. Но великий племенной союз распался, и в последний момент они решили начать мирные переговоры. Патаны ничего не делают наполовину. Не было ни мрачных взглядов, ни угрюмой сдержанности, ничто не омрачало их добродушного гостеприимства. Когда мы приблизились к первой укрепленной деревне, правитель и его армия вышли встретить нас и с великой почтительностью и заверениями в преданности выражали радость по поводу нашего благополучного прибытия. Правитель был красивый мужчина, ловко сидевший на великолепном чалом скакуне. Его одеяние впечатляло. Жилет ярко-малинового цвета, весь расшитый золоченой тесьмой, из-под которого струились пышные рукава из белой льняной ткани, застегнутые на запястье. Длинные, широкие, мешковатые льняные шаровары также застегивались на лодыжке, ноги были обуты в необычной формы остроносые туфли. Этот замечательный костюм дополняла маленькая тюбетейка, также богато расшитая, и покрытая узорами сабля.
Он соскочил с коня ловко и изящно, чтобы вручить свою саблю майору Дину, который предложил ему вновь сесть в седло и проехаться с ним. Армия, четверо или пятеро мужчин, имевшие вид мошенников, вооруженные ружьями самых разных систем, последовали за ними на некотором расстоянии на лохматых пони. Форт представлял собой огороженную стенами площадку примерно в сотню квадратных ярдов. Стены в высоту достигали футов двадцати, в верней их части шел ряд бойниц. Высокие фланкирующие башни по углам охраняли подступы к крепости. У ворот этой воинственной резиденции собралось двадцать или тридцать туземцев. Все поприветствовали нас с важным видом. После всех мелких формальностей начались переговоры. Разговор велся на пушту и, естественно, никому из нас понятен не был, кроме двух политических чиновников.
Туземцев спросили, где находятся ружья, которые им приказали сдать. Они были озадачены. Не было ружей, никогда не было никаких ружей. Пусть солдаты обыщут форт и сами убедятся в этом.
Уланы, привычные к подобным операциям, быстро осмотрели все подходящие места, но без всякого успеха. Одну вещь они, впрочем, заметили и немедленно доложили об этом. В форте не было ни женщин, ни детей. Это был дурной знак. Наш визит был неожиданным и застал их врасплох, но они подготовились к любому непредвиденному случаю. Они спрятали ружья и отослали из форта свои семьи.
Два вождя улыбались с невинным видом: конечно, не было ведь никаких ружей. Но события приобрели неожиданный для них оборот. У них нет ружей — сказал майор Дин — хорошо, тогда они сами должны поехать с нами. Он повернулся к уланскому офицеру; группа всадников выступила вперед и окружила обоих мужчин. Сопротивляться было бесполезно. Они вели себя с восточным хладнокровием, приказали подать пони, сели на них и поехали следом за нами под конвоем.
Когда вернулись в лагерь, политические чиновники были довольны, а солдаты разочарованы, узнав, что туземцы готовы принять условия правительства. Сотня ружей уже была сдана утманхельцами; теперь ружья лежали у палатки майора Дина, окруженные толпой офицеров, которые были заняты их осмотром.
Здесь уместно сделать небольшой экскурс и рассмотреть вопрос о снабжении оружием приграничных племен, в то время как сотня ружей, или, возможно, выборка из ста ружей, свалена на главной улице военного лагеря в Госаме.