Пограничники Хоанглиеншона, региональные части и отряды самообороны встретили массированным огнем наступающие части противника. Делается все возможное для эвакуации гражданского населения.
* * *
(Записи из блокнота). Китайские войска первый удар нанесли по провинции Хоанглиеншон. Кбчасам утра военный пожар пылал вдоль всей вьетнамо-китайской границы протяженностью в 1460 км, охватывающей шесть северных провинций СРВ от Фонгтхо (Лайтяу) до Монгкая (Куангнинь).
Из 600-тысячной армии интервентов утром 17 февраля против Хоанглиеншона, Каобанга и Лангшона в бой введены примерно 300 тысяч китайских солдат, 500 танков и 100 бронетранспортеров. На ближайших аэродромах базировалось около 600 боевых самолетов. Первые пленные сообщили, что командование агрессоров рассчитывало с ходу захватить провинциальные центры Лаокай, Каобанг, Лангшон, завладеть важнейшими рудниками, расположенными в пограничной зоне, и тем самым нанести значительный урон экономике СРВ.
За два дня 17 и 18 февраля вьетнамские пограничники, подразделения региональных войск{46} и народного ополчения вывели из строя 3500 солдат противника, нанесли тяжелые потери 12 вражеским батальонам, подбили 80 танков, пленили десятки солдат и захватили большое количество боеприпасов. Из намеченных для оккупации трех провинциальных центров противнику удалось установить контроль только над Лаокаем, в котором еще продолжали сражаться отдельные подразделения вьетнамских войск. Город лежал в руинах. Зарево пожарищ было видно за несколько километров. Основная часть населения города эвакуирована в безопасные районы.
* * *
Приказ пограничникам, отделениям государственной безопасности, милиции и отрядам самообороны: усилить бдительность, задерживать и проверять подозрительных лиц, не допускать заброски вглубь вьетнамской территории китайских лазутчиков.
К сведению местных органов народной власти: многое агенты китайской разведки переодеты в форму бойцов Вьетнамской Народной армии. Китайские шпионы совершают террористические акты, диверсии. Следует круглосуточно охранять предприятия и имущество кооперативов, обеспечить безопасность населения, всемерно оказывать помощь инженерным войскам в строительстве оборонительных сооружений. Выставить патрули на дорогах. Предоставлять транспортные средства для передвижения эвакуированных.
* * *
В первое военное утро жители всех национальностей провинции Хоанглиеншон срочно приступили к эвакуации. Промедление было смерти подобно. В дорогу брали лишь самое необходимое. В потоке людей, которые уходили из пограничного города Лаокай, был человек невысокого роста. На нем солдатская гимнастерка, за спиной - походный рюкзак. Но почему он не в воинской части? Пожилая женщина с укоризной взглянула на человека в солдатской одежде...
Запыленные усталые беженцы добрались до деревни Лиен. Вдалеке не замолкала канонада. Солдат, сославшись на то, что хочет пить, спустился к ручью. Огляделся. Вокруг - никого. Он перескочил по камням на другой берег. Узкая тропинка уводила к вершине холма. Не оборачиваясь, солдат побежал вверх. Судя по всему, он неплохо ориентировался на местности и, видимо, неоднократно бывал в этих краях. На вершине он отдышался, прислонился к стволу дерева, вытащил из вещмешка бинокль и стал что-то высматривать. Там южнее холма - бойцы Вьетнамской Народной армии вели земляные работы, возводили укрепления, делали укрытия для боеприпасов, продовольствия. Солдат присел на корточки. Достал записную книжку, карандаш, стал делать какие-то наброски. И в это время в спину уперлось дуло автомата. Суровый голос произнес:
- Хо Син Чунг! Вы арестованы!
Руки Чунга отбросили карандаш, блокнот, медленно поползли вверх. Под конвоем его доставили в деревню. Привели в хижину, где размещался административный комитет.
"Как меня выследили? Откуда им известно мое имя? Что знает обо мне вьетнамская контрразведка? И эта нервная дрожь в руках! Будь она проклята, - лихорадочно думал Чунг. - Как выкрутиться из создавшегося положения? Возможен ли побег?"
Примерно через полчаса в хижину вошли два вьетнамских офицера с зелеными петлицами на воротничках. Внимательно осмотрели вещмешок. Чунг рассчитывал, что кроме рисунка местности в блокноте других компрометирующих его материалов у контрразведки не могло быть. Как пустить следствие по ложному пути?
- Вы знаете, почему вас арестовали? - последовал вопрос.
- Трудно сказать, - выговорил Чунг, надеясь выиграть время. Сам же размышлял: "Если влип, то необходимо дать определенные признания. Но важно не сказать ничего о том, чего они не знают, и быть "откровенным", "чистосердечным" во всем, в чем они, наверняка, осведомлены".
Офицер продолжал:
- Хо Син Чунг, мы в курсе всех ваших действий от Мыонгкхыонга до деревни Лиен. Отпираться бессмысленно. Всего за последние недели вы прошли более ста километров. Мы знаем, где и когда вы бывали, с кем встречались, где закладывали и брали "тайники". Мы видели, как вы выходили на явку Тан Сай Лина и не обнаружили условного сигнала. Предупреждаем, он арестован и многое рассказал. Если хотите облегчить свою судьбу, начинайте признание с данных о Као Чан Лине.
Хо Син Чунг вздрогнул: если арестован Тан Сай Лин и они знают о Као Чан Лине, значит, раскрыта вся группа. Лихорадочно работала мысль:
Као Чан Лин - китайский шпион, уроженец провинции Юньнань. Часто переходил границу. С ним Чунг встречался на явочной квартире, где обсуждали план действий. Он создал там одну из боевых групп хуацяо, которая должна была встретить китайские части, провести их по горным тропам.
5 февраля 1979 года в 10 часов утра Лин собрал в лесу под Мыонгкхыонгом членов своего "специального отряда". Всего было десять человек, в том числе и Чунг. Као Чан Лин тогда говорил: "В Китае почти миллиардное население. У армии - современное оружие не только китайского, но и американского производства. Вьетнам - маленькая страна. Скоро мы нападем на Вьетнам и захватим всю страну от Севера до Юга. Вы должны быть готовы действовать быстро, слаженно, энергично. Выявляйте всех, кто оставлен вьетнамцами для подпольной работы. В случае необходимости применяйте оружие. Пощады - никому. Помните: каждый вьетнамец - наш враг. Каждому из группы иметь при себе по ампуле с ядом. На всякий случай. О наших встречах - ни слова. Если кто-нибудь проболтается - смерть. Та же участь постигнет и всех членов его семьи..."