Есть еще один вулкан, который, если можно так выразиться, «незаслуженно» забыт. Это Гунунг Тамбора на острове Сумбава, извержение которого в 1815 году было в пять раз сильнее Кракатау и привело к еще большим человеческим жертвам. Утверждают, что погибло 50 тысяч человек, т. е. почти все население острова. Оросительная система на Яве чрезвычайно сложна. Основой всей оросительной системы являются главные каналы. Цементные дамбы и шлюзы в местах разделения главных каналов на второстепенные строятся за счет государственных средств департаментом общественных работ. Оросительные каналы третьей степени находятся в ведении муниципальных властей и самих крестьян. Каналы четвертого разряда, по которым вода поступает непосредственно на рисовые поля, строятся и ремонтируются крестьянской общиной. Направляет всю эту работу староста деревни через начальника оросительной системы. Ирригационные системы очень разветвленные. В среднем на деревню приходится от 15 до 25 километров оросительных каналов. Правда, деревни на Яве очень населенные.
Пашут поле под рис на буйволах или коровах зебу, хотя тягловой силой владеют далеко не все хозяйства. Поголовье буйволов насчитывает три миллиона. Пара буйволов тянет деревянную соху. Затем землю мотыжат вручную. Буйвол при вспашке одновременно месит ногами залитую водой землю. Поэтому буйвол предпочтительнее трактора. Местный буйвол (кербоу) — ласковое и одновременно сильное животное. Он общий любимец. Подобно тому как наши ребятишки прежде водили коней в ночное, индонезийские ребята обожают взобраться на широкую спину буйвола и отвести его в ближайшую реку для купания после работы. Работают на буйволах с рассвета (часов с пяти) и до девяти часов утра, когда начинает сильно припекать солнце, а затем — часов с трех, когда немного спадает жара, и до наступления темноты (около шести часов вечера): в общем получается около семи часов в день. Столько же примерно и в те же часы работают и крестьяне, когда мотыжат землю, сажают, жнут и обмолачивают рис. Определяется это рядом факторов, в первую очередь тем, что светлое время в Индонезии постоянно: около 12 часов в сутки. Наделы же большинства крестьянских семей до того малы, что семи часов в день вполне достаточно для их обработки. Для сравнения позволю себе напомнить, что в 1905 году в европейской части России на 12 297 905 крестьянских дворов приходилось 135 миллионов десятин пахотной земли. Другими словами, русскому крестьянину с такими же примитивными орудиями, какими пользуются сейчас в Индонезии, приходилось обрабатывать более 11 гектаров.
Интересно, что развитие в последние годы телевидения стало некоторой помехой для земледелия. Прежде крестьяне ложились спать довольно рано, за исключением праздничных дней и теневых представлений ваянга, которые показывают ночью. Выспавшиеся, они вставали рано, часа в четыре, молились и сразу же отправлялись в поле. Теперь же из-за телевидения крестьяне нередко ложатся спать часов в двенадцать ночи. Пока окончатся передачи, пока вернутся домой (обычно телевизор смотрят в доме богатого соседа), пока улягутся, спать остается не более пяти часов, а то и меньше. Да и сон неспокойный: духота, комары. Мне об этом не раз рассказывал шофер Джунаэди, живший в сельской местности, километрах в семидесяти от Джакарты. Хотя Джунаэди приезжал на работу часам к семи, ему постоянно хотелось спать. На мои замечания он обычно рассказывал эту историю, непременно добавляя что-нибудь новое: то еще собаки лаяли всю ночь, то ночные сторожа били в колотушки. Что касается ночных сторожей, то это такая неотъемлемая часть повседневной жизни яванской деревни, что о них много пишут и говорят. Приведу вкратце один из рассказов известного писателя, актера и режиссера Рендры. Однажды автор гостил у своего приятеля в деревне. Всю ночь он не сомкнул глаз из-за ночных сторожей, которые ходили по деревне, били в колотушки и во все горло кричали: «Воры! Не спите! Берегитесь воров!» При первых криках ночных сторожей (обычно это ватага молодых парней) Рендра вскочил с постели, но его успокоил приятель:
— Не беспокойся. Это они кричат, чтобы показать, что не спят. Что же касается воров, то им сторожа не помеха. Они идут вслед за сторожами и делают свое дело.
— Вы платите сторожам? — спросил Рендра.
— А как же.
— Выходит, вы платите за то, что они мешают вам спать.
— Считай, что так, — заключил приятель.
До самого последнего времени яванские крестьяне культивировали лишь несколько местных сортов риса, и среди них самый знаменитый — «Дэви Синта», названный так в честь супруги легендарного Рамы, богини Синты (Ситы), которая, согласно верованиям, была рождена богиней Землей-кормилицей (Ибу Пертиви) и стала символом плодородия. Этот сорт известен на Яве около двух тысяч лет. В этом постоянстве сказалось влияние яванской философии «нримо», основной смысл которой— постоянство, спокойное восприятие любого события, убежденность, что все, что ни есть, — благо. Однако в последние годы яванские крестьяне стали изменять своей «богине» (хотя делают это неохотно, скрепя сердце), убеждаясь в преимуществах новых высокоурожайных сортов — «чудо-риса». При использовании пестицидов эти сорта риса дают урожай 6–7 тонн с гектара, т. е. в 3 раза больше, чем «Дэви Синта». Кроме того, «чудорис» созревает гораздо раньше, что дает возможность с одного поля в течение двух лет собирать пять урожаев. Правда, у новых высокоурожайных сортов есть один существенный недостаток: при традиционном способе жатвы у них ломаются стебли и осыпаются зерна как во время жатвы, так и при транспортировке на коромыслах или велосипедах. Поэтому рис новых сортов жнут серпами, что непривычно для яванцев, и обмолачивают прямо в поле, что также нетрадиционно. На первый взгляд это может показаться незначительным фактом. На самом же деле для яванского крестьянина это настоящая революция: рушится культ божественного происхождения риса.
Традиционным же способом рис на Яве жнется маленьким ножичком без ручки в деревянном станочке, наподобие точилки, который называется ани-ани или ктам. Мне с большим трудом удалось упросить одну крестьянку уступить мне этот ножичек прямо посреди рисового поля. Жниц было много (около пятидесяти) на небольшом участке. Но лишь одна из них уступила наконец мне ани-ани, соблазнившись, по-видимому, предложенной мною суммой. Незатейливый предмет перешел в мои руки, сопровождаемый благословениями бывшей владелицы и неодобрительными возгласами ее подруг. Ведь ани-ани, несмотря на всю свою примитивность, для яванцев так же волшебен, как, например, традиционный кинжал крис. По яванским поверьям, ани-ани был благословлен Ибу Пертиви и богиня была бы оскорблена, если бы рис, особенно сорт «Дэви Синта», жали чем-то другим. Жницы на Яве (а сбор урожая сугубо женское дело) выходят на рисовое поле, держа ани-ани под юбкой-саронгом, и прежде чем приступить к жатве, просят благословения у Ибу Пертиви. Богиней же риса на Яве и Бали является Дэви Шри, одна из жен могущественного бога Вишну.
С незапамятных времен на Яве существует обычай «бавон», по которому в сборе риса принимают участие все желающие, получая за это девятую, а в последнее время шестую часть урожая. Этот обычай касается каждого участка, как бы мал он ни был, и безотносительно к тому, может ли семья владельца сама управиться с уборкой или нет. У моего шофера Камирана на окраине Сурабаи был участок площадью лишь 100 кв. метров, и все равно он приглашал на уборку риса своих ближайших соседей. Иначе нельзя. Нарушить обычай равносильно преступлению. Порою владельцу участка нелегко отбиться от всех желающих принять участие в жатве и обмолоте риса. И тут «на помощь» нередко приходит скупщик урожая на корню, как правило, богатый китаец. Недели за две до жатвы он покупает будущий урожай и сам нанимает батраков для сбора урожая, платя им двенадцатую часть урожая. Такая система называется «тебасан». Количество батраков при этом строго ограниченно, особенно если поле засеяно новыми высокоурожайными сортами риса, которые жнут не с помощью ани-ани, а серпами. Это приводит к дальнейшему росту избыточной рабочей силы, которая устремляется в города. Так обстоит дело с урожаем. Но до сбора урожая проходит долгих пять месяцев. Начинается все со вспашки поля. В последние годы стали появляться трактора, в основном ручные, наподобие мотоблоков, но крестьяне по-прежнему предпочитают пахать на буйволах. В газетах сообщалось, что президент Сухарто подарил крестьянам такой-то деревни несколько тракторов. Но через некоторое время крестьяне обратились к президенту с просьбой заменить подаренные тракторы на буйволов. Часть тракторов быстро сломалась. К тому же они почти непригодны на заливных террасных полях, тогда как буйвол — вездеход. После вспашки землю мотыжат вручную. Это исключительно дело мужчин. В таком состоянии земля пребывает примерно неделю, после чего ее боронуют и вносят удобрения в виде листьев дерева каранг китри, навоза или минеральных. Залитое водою поле остается в таком виде еще на неделю. Затем поле перепахивают снова, боронуют, и лишь тогда оно готово к посадке риса. К этому времени готова и рассада риса высотою до 15 сантиметров. Рассаду выращивают лишь из отборных семян.