День вряд ли будет удачным, но я пытаюсь найти телефон, чтобы набрать…
Андрей
…и он явно где-то тусовался, иного объяснения мне не найти. Сегодня работы точно не будет, и я наверняка смогу что-то да выяснить наверняка. Если этот идиот, вместо того, чтобы работать или проводить время с Дианой, снова гуляет тут, а зарабатывает чем-то другим, я его просто распну. Кто-то может сказать, что это не мое дело. И все равно мне нужно понимать, что происходит. Я пытался отговорить его ввязываться во все это, но куда там. И он может залететь на большие проценты. Причем, если Елисеева может просто создать бабские проблемы, которые заставят переживать Диану, то за торговлю его могут посадить, и уж это-то точно добьет ее.
Тем не менее, пока я видел только саму Елисееву. Я доедаю свою шаверму, комкаю грязный пакет, выкидывают его под машину и быстро захлопываю дверь. Дверь жутко гремит, как и все остальное в этом старом синий универсале «пассате», оформленном на Вику. До тех пор, пока она принудительно не сняла его с учета, я могу возить на нем материалы.
Вот она выходит. Барыня Елисеева. В короткой юбке, развевающемся плаще и на высоких каблуках. С ней – какой-то хлыщ в дорогом костюме. Они целуют друг друга в щеки и расходятся по машинам. Больше ничего не происходит, и Мишу я здесь не вижу. Еще пол-дня потрачено впустую. Я пытаюсь снова набрать его номер, снова выруливая за «бмв» Елисеевой, но все впустую.
Я должен сегодня доехать до Дианы, но мне все еще нечего сказать, кроме как «все хорошо», вот только это может оказаться ложью. Возможно, я слишком трепетно отношусь к ее просьбе последить, чтобы у Миши все было в порядке. Он же не сын мне и не дочь, в конце концов. Но если я смогу дать ему по рукам – будет гораздо лучше, чем если по рукам ему дадут наручниками. Он много делал для Дианы, как мне кажется. Я практически ничем ей не помог по сей день, потому что мне никто не смог сказать, что нужно. Но то, что я в состоянии сделать – я сделаю.
Елисеева выкидывает из окна зажженную сигарету. Богатенькая мымра мусорит в городе. За это давно пора штрафовать. Таких, как она. И таких, как Вика. Я хотел узнать, нужно ли еще что-то ребенку на этой неделе, но куда там. Да и мне все равно нечем сейчас платить. Хоть кредит бери. Я поворачиваю направо, потом не успеваю проехать на светофоре за «бмв» и со злостью бью по рулю и обращаю внимание на горящие лампочки – нехватки бензина и ошибки двигателя и АБС.
Завтра я доеду к знакомому, чтобы попытаться…
Диана
…а тут Шри-Ланка, Париж, Гоа, Тенерифе. Шикарные профессиональные фото, которые даже под тусклым светом маленького светодиодного фонарика смотрятся красочно. Я даже поражаюсь тому, сколько в мире есть прекрасных мест. Мест, ни в одном из которых я больше не побываю. Почти наверняка.
Я должна спать, но не могу. После последнего обморока мне стало очень страшно засыпать, хотя и делать что-либо я не могу, и даже дыхание требует сил. Я даже боюсь, что забуду вдохнуть во сне, и все закончится вот так глупо. Я хотела бы быть уверена, что у Миши и моих родных все будет в порядке, когда это случится, что они не останутся в нужде, но я не могу запретить им помогать мне, и они наверняка тратят последнее на меня. Иногда мне страшно подумать, чем это кончится. В такие моменты жить хочется еще сильнее. И уж точно – не хочется спать.