Я должен был притормозить, и все, что произошло в последние месяцы, должно было меня чему-то научить – смертность, жизнь, бла-бла-бла, но все это нравоучительное дерьмо – только для тех, кто хочет оправдать свое бессилие и перекинуть ответственность за него на кого-то другого. А я не хочу. Наоборот, я хочу наказать себя за него, и поэтому продолжаю…
Андрей
…и каждый день кто-то в этом мире умирает. И все. Попробуй сосредоточиться на этом. Ты ищешь выход, ищешь варианты. Но куда там. Кто-то все решает за тебя. У них есть власть все за тебя решить. Решить и лишить. Лишить меня сестры. Лишить родительских прав. Лишить работы из-за какого-то мелкого косяка, который им показался чуть ли не убийством с оттягчающими. Лишить машины, потому что она нужнее Вике с грудничком – ну, что ж тут скажешь, кроме того, что у Вики и прав-то нет? Лишить даже родителей, потому что они собрались и уехали и не оставили мне ключей от квартиры.
Но и еще кое-кого эта участь лишенца не минула. Я постарался. Проверяю, отключен ли мой телефон наверняка. Смска с информацией, где искать сброшенное мной из багажника тело Никиты, точно ушла и доставлена, и это все, что мне нужно было. Кто-то должен совершить правильный поступок. Ведь это вопрос не работы, а принципа. Кто-то, кому нечего терять, должен совершить этот отчаянный шаг и попытаться уничтожить хоть часть попустительства в этом мире. Паша-алкоголик мной гордился бы. Смешно, наверное. Даже не знаю. Но я знаю, что если уничтожить одного такого Никиту – несколько Марин выживут и станут матерями и женами, а не шлюхами-авантюристками. Нет правды. Нет хороших и нет плохих. Просто кто-то что-то делает и несет за это ответственность или почивает за это на лаврах. И никто мне не докажет, что это всегда раздается по справедливости. Куда там. Все совсем по-другому.
Игла прорывается сквозь кожу и сосуд, и я сжимаю зубы, и через некоторое время, когда я выпускаю все из рук, наступает покой, а потом – внутри все взрывается и наступает…
В ЦИКЛАХ
Антон
…и легонько отталкиваю ее, но дымящийся презент забираю под ее рваный, глупо захлебывающийся смех. Воздух отдает влагой и гарью, и мне надо отдышаться.
– Ну, Тоша-а… – девица кривится, вытягивая верхнюю губу и даже не подозревая, как отвратительно это выглядит.
– Так называют только щенков, – одариваю ее циничной усмешкой.
– Ой, господи.
Она поправляет свои длинные белые растрепанные волосы, складывает руки на скудной груди и выжидающе смотрит, пока я достаю звонящий вовсю «айфон». Леня Птицын – мой старый знакомый из Москвы, не входит в обширные списки тех, кого я отбиваю, гуляя в городе, и я беру трубку.
– Здорово, брат, – голос Лени переплетается с шумами и отголосками с разных сторон – либо он в людном месте, либо это громкая связь.
– Какие дела, брателло? – отвечаю в совершенно нехарактерном для меня стиле.
– Вы какие-то… блатные, – фыркает достаточно отчетливый для громкой связи голос, который я узнаю из тысячи – Миша Литвяков, один из представителей лениной безбашенной тусовки.
– Мы еще те гопники, сосунок, – отметаю болтовню этого наркомана и психопата.
– Ха-ха, – кисло цедит он и затыкается.
– Ты как там? – продолжает Леня. – Тусишь где? Мы просто на подъезде в твою деревню.
– Ну, да. Ночь хороша, – быстро затягиваюсь и отдаю косяк все еще топающей ножкой блондинке в синей обтягивающей микро-юбке. – Гуляю малость.
– Один?
– Да. Чика… болеет, так сказать, – предугадываю наиболее распространенный вопрос москвичей, которым обязательно надо тащить с собой какую-нибудь швабру, куда бы они ни сунулись.
– Ясно. Мы на Московской трассе еще.
– Круто. Давайте на парковке «ОКЕЯ» на Московском пересечемся. Тут крутят пятаки и жгут резину.
Черт, как-то глупо звучит. По-деревенски. Будто тут поле под картошку вспахивают.
– Все, скоро будем.
Леня сбрасывает, и я долго верчу в руках телефон и пытаюсь понять, что делать дальше этой невыносимо инертной осенней ночью. Растрепанная блондинка в мини-юбке что-то хочет от меня, но я не слышу ее и просто отрицательно мотаю головой, и она исчезает.
Под рев множества выхлопов я изучаю вышедших из машин в «кармане» у парковки и озирающихся Леню и его друзей – Мишу, Витю и незнакомую мне девицу, задница которой почти постоянно находится в руках неуверенно выпавшего из-за водительского места «бентли» Димы Белоуса – клоуна, конченого психопата и позера. Вообще, из всей этой тусовки более-менее нормальные люди – это Леня, с которым можно свободно общаться, и Алессио, но его я пока не увидел, хотя в такие покатушки он обычно вписывается. Впрочем, и Алессио, при всей его рассудительности, постоянно трется с бандитами и барыгами, так что это тоже вопрос спорный. Поймав взгляд Лени, я машу рукой, и он двигается в мою сторону, а его компания отсекается в район отстойника тюнингованых тачек на краю парковки. Господь всемогущий услышал мои молитвы.