Жена Леши – идеальная пара для него. Тихая, кроткая, смотрящая в рот каждому, кто говорит хоть на десять процентов разумнее, чем ее муж. Женщины, привыкшие к скромной жизни, всегда вызывали у меня подъем жизненных сил. Их слабости заставляют грудь становиться колесом, а хвост – веером, и отказаться от этого ощущения просто невозможно.
– И что нам нужно доказать? – Анна пытается выпутаться из сети фактов, которую я сплел перед ней за несколько минут нашего сидения в этом приличном ресторане – одном из тех, где она с мужем никогда не бывала и, скорее всего, не побывает.
– По версии следствия, точка столкновения была вычислена на самой «зебре» или менее, чем в полуметре от нее. Диапазон широкий, но весь он проходит в рамках неуступления дороги пешеходу.
– Ага, – быстро кивает, глядя на меня круглыми глазками.
– Но у нас есть ключ – Леша и сам не уверен, но ему кажется, что столкновение было много раньше, и тело оказалось выброшено за переход только потому, что само прыгнуло на кузов. Это принципиально важно, потому что при должном расстоянии, даже со скоростью сорок-пятьдесят километров в час, любой независимый эксперт нарисует картину, по которой Леша не мог предугадать появления пешехода и иметь шанс сбавить скорость до точки соприкосновения по версии следствия.
– А что может доказать это?
– Вот именно. На каком основании нужна будет повторная экспертиза – это хороший вопрос, – вздыхаю и провожу кончиком пальца по краю кофейной чашки. – Нам нужны любые свидетельства – записи, показания; может, нестыковки в протоколе, противоречащие каким-то другим фактам.
– А ты сможешь это найти?
– Я очень постараюсь. Мы с Лешей все обсудили, и теперь я буду работать в этом направлении.
– Говори, если что-то будет нужно, хорошо?
Господи, что мне может быть от вас нужно? Мне нужно, чтобы Адаму не заблокировали счета, оформленные на его дочерей, и он расплатился по вашему, ребятки, делу.
– Конечно.
После обеда с Анной я уезжаю на заседание по очередному разводу, ощущая тяжесть в животе и какое-то странное предчувствие, свербящее в глубине черепа, но это явно из-за отвратительной погоды – размытой снежной грязи и накрапывающего дождя, – и этим вечером я вряд ли смогу…
Антон
…для клуба, который вполне соответствует вкусам окружения моего папки. Дорогой ресторан и такой же дорогой стриптиз-бар, в который заказан вход таким, как печально известный Леша-водитель. Не знаю, смогу ли я чего-то добиться от отца, но лучшего места, чем тусовка в вальяжной атмосфере стриптиз-клуба для избранных, мне пока не найти.
Телефон отца не отвечает, и я прохожу по клубу, пытаясь вытянуть глазами из толпы знакомые черты, но пока мой взгляд отвлекают телки, обосновавшиеся на диванах с клиентами и бодро пляшущие на масштабном танцполе под какую-то дрянную смесь дип-хауса и электро. Одна из девиц – слишком плоская даже для гимнастки, у нее слишком грубые черты лица и слишком скованные движения. Аппетитной ее можно назвать разве что в том смысле, что белая вермишель у нее на голове вызывает стойкое желание заказать китайской еды. Не хватает разве что мяса и кунжута. Тем не менее, и ее трусы полны наличности. Мне кажется, что в таких тусовках, даже если одеть в стринги побритого медведя, пьяные дядьки родом из девяностых напихают ему полную обойму долларов и евро. Разборчивость этого контингента, мягко говоря, далека от совершенства.
Когда я нахожу отца, он уже подшафе, но в меньшей степени, чем его товарищи по ложе. Он пожимает мне руку и обнимает меня, отчего меня довольно сильно дергает. Рефлекс, что поделать.
– С наступающим, что ли? – перекрикивая музыку, орет мне в ухо отец.
– Не рановато? – усмехаюсь в ответ.
– О чем ты хотел поговорить?
– Здесь есть спокойное место?
– Пойдем в курилку, – показывает на дверь, которую невозможно рассмотреть в этом освещении, если не знать о ее существовании.
Шумоизоляция в тускло освещенном помещении за дверью далека от идеала, но здесь хотя бы можно не орать в ухо, чтобы друг друга услышать. У дальней стены стоят еще двое весьма упитанных господ, в стороне от них – две тощие девицы. Плевать. Отец закуривает, и я начинаю наступление.