- Прошу вас также именами Святых Ангелов, управляющими четвертым легионом и прислуживающих могущественному Саламиа, великому и титулованному Ангелу.
Снова крест и поклон.
Голос патера набрал силу и, теперь звучал, словно боевая труба рыцарского Знамени[116]
.
- Именем звезды, названной Солнцем, ее знаком, великим именем живого Бога и по благоволению привратника Царствия Небесного, апостола Петра, я умоляю вас, о, великие Ангелы, чтобы вы разыскали на Дороге Мертвых, что лежит за Гранью Жизни, и привели для беседы, душу ныне представившегося слуги Господнего, именуемого в миру Готтлибом фон Ветинсом, кровь которого лежит на этом распятии Христовом, дав тому возможность слышать, видеть и вести речи. In nomine Patris, et Filii et Spiritus Sancti! Amen!
От острия сиреневого дымового копья с легким хлопком оторвался шар, размером с детский кулачок... немного повисел, словно раздумывая, куда ему податься, а потом резко взмыл вверх, пройдя прямо сквозь тент кивория.
Адольфиус, привлеченный непонятными манипуляциями капеллана, и чем-то мелькнувшим невдалеке съедобно - лиловым, подошел поближе, стараясь разглядеть, чем занимаются его приятели. Густав на него шикнул, но опытный индрик этому особого значения не придал, неторопливо войдя под сень квадратного навеса.
- Все, сейчас ждем, - тихо произнес отец Пауль, утомленно вытирая вспотевший лоб. - Он должен ощутить эфирные вибрации... скорость полета души высока, но не быстрее звукового резонанса, передаваемого сквозь мировой субстрат...
В это время, Густав, не обративший на последние слова милитария никакого внимания, заворожено следил, как истончившееся "дымное копье" принялось вновь менять форму, постепенно принимая очертания головы и лица истощенного длинноносого старца. Своего умершего брата студиозус вызывал совершенно иначе...
Внезапно алхимик понял, что где-то на грани восприятия, подобно шороху опавшей листвы, запутавшейся в сырой осенней траве, ему слышится раздраженный скрипучий голос:
- Пауль, чтоб твоими костями импур погадил! Ты чего мне после смерти покоя не даешь? - выглядел призрак фон Ветинса весьма непривлекательно.
- Извините, магистр, но вы ушли из жизни, не закончив кое-какие дела, - капеллан произносил слова шепотом, медленно и старательно выговаривая каждый слог.
- Какие, в мхорову задницу, дела? - взорвался бывший каноник. - Мне, до того, как шагнуть за Порог, тридцать четыре ночи осталось, а ты бред утопленника несешь! Мертвых не интересуют дела живых, пора бы уж запомнить эту нехитрую истину. Или опять по своей дубовой башке получил? Да так, что весь ум через днище вывалился? - старик скорчил самую ехидную рожу, на которую только был способен.
- Да, не интересуют, - покладисто согласился фон Хаймер. - Но иногда, в особых случаях, оба Мира приходят друг другу на помощь. Наш - в поминании души усопших, а твой - в вещих сновидениях. Тебе ведь не понравится, если я прикажу откопать одну свежую могилу, вытащу оттуда некие останки и привезу их в Мариацелль, выдав за тлен проклятого колдуна?
- Чертов ублюдок! Шантажист! - завизжала голова магистра, переходя в область неслышимого.
Чувствительным волосатым ушам Адольфиуса это не понравилось. Он напыжился, набрал полную грудь воздуха, и... зашелся в ответном боевом кличе, выводя руладу, похожую на звук, издаваемый стеклом, если провести по нему острым куском железа.
- Импуров хвост тебе в зад, Пауль! - зашелся в ответной истерике призрак. - Что за чудовище ты сюда приволок? Ты совсем меня доконать решил? Осел горбоносый! Прекрати издеваться! Немедленно!
Лемур, слыша нечто отдаленно похожее на человеческую речь, перестал кричать и немного утихомирился, хотя вставшая на загривке шерсть, продолжала торчать дыбом. К подобным трансцендентальным инвокациям[117]
обезьян не привык.
Священник, не обращая внимания на отчетливое раздражение Духа фон Ветинса, продолжил очень доброжелательным тоном:
- Нам нужна Ваша помощь, Готтлиб. Дело в том, что я, и барон фон Граувиц, дали вот этому юноше слово, - указал рукой на замершего студиозуса, - что поможем рукоположению в сан дьякона Ордена Лулла. Мы рассчитывали на Вас, но тогда еще не знали, что Вы настолько близки к Небесному Престолу. Однажды я спас Вашу жизнь... теперь, после смерти Готтлиба фон Ветинса, я прошу его Душу вернуть долг: помогите юноше, передав часть Знания, а мы... - милитарий слегка замешкался, - обеспечим Ваше посмертие на этой бренной земле.
Лиловая голова магистра, казалось, впала в раздумья, через минуту подозрительно осведомившись:
- Что ты там придумал на счет посмертия? И что за пуппила[118]
я вдруг должен учить? - казалось, что гнев призрака слегка приутих.
- Ежедневная поминальная служба, - принялся перечислять отец Пауль, - уход за могилой, представление о канонизации в архиепископстве Зальцбургском и Ордене Лулла, а самое главное - никто не расскажет, что за опыты ты проводил в лаборариуме в последнее время.
- Опять пугать начинаешь? - вновь окрысился привидений. - Да в зад себе засунь эти придумки!
Адольфиус угрожающе заворчал.
- Мы действительно, просим о помощи, - поклонился фон Хаймер.
- Ага! Все бросил и побежал! - язвительно возразил магистр Ветинс.
- Я тоже, очень прошу мне помочь, - одними губами прошептал Густав, так, что бы даже капеллан не услышал.
- С тобой, толстяк, не разговаривают, - огрызнулся на тираду алхимика Дух. - Что за тупицу ты привел, Пауль? У него вид крестьянина - свинопаса!
- Это Ваш ученик, дом гроссмейстер, - почтительно ответил милитарий. - Субминистратум из Аллендорфа, Густав Шлеймниц.
- Шлеймниц, значит, - хмыкнул призрак. - Ладно, я подумаю. Призовите меня завтра вечером, в замковом лаборариуме. Посмотрю на него, что и как. И пусть порядок там наведет, только атанор[119]
- ни в коем случае не трогать! Про службу не забудь. Да... Давненько у меня дисципулосов не было...
***
Если бы пару часов назад Дедрик Кинцль кого ни будь убил, то судейские вполне могли его оправдать, согласившись, что преступник находился в состоянии крайнего душевного волнения. Еще бы! С таким трудом подсаженный на студиозуса Дух - прослушка, продержался всего несколько дней! Мартинианец - капеллан, сам того не ведая, оборвал связующую Нить. Вот что теперь делать? Оглушить, затащить в укромное местечко и, провести новый экзорцизм? Или окружить соглядатаями, доносчиками, филерами? Где, в этой глуши, найти столько народа? Нет, нужен агент, способный войти в доверие, а главное - зависимый от инквизиции...
Доминиканец поморщился. Он, вместе с большинством жителей Браденхолле, стоял на площади подле надвратной башни, дожидаясь приезда господина барона. От толпы несло смрадом немытых тел, чесноком и перегаром, заставляя дышать через рот. Особой нужды участвовать в этом мероприятии не было, но, инквизитор не желал раскрывать свое инкогнито, а потому - пошел вместе со всеми, дабы не вызывать подозрений.
В Тотенраух Кинцль прибыл три дня назад, значительно опередив баронский обоз. Первым делом, каноник навестил здешний филиал Ордена, приведя главу, герра Вилберта Кёлера в полное замешательство и некоторую панику. Не каждый день тому приходилось встречать Следователя по особым делам из Романской Марки. Естественно, Дедрик потребовал себе помощника и всяческое содействие. И то, и, другое, коммендатор предоставил... на сколько смог. Помощника - вполне расторопного малого, фратера Зайлека, пришлось в общих чертах ввести в курс дела. Тут-то Кинцль и узнал о проблеме: магистра Готтлиба фон Ветинса вчера отпели и предали земле. Как теперь будет выкручиваться субминистратум - оставалось только догадываться.