, когда оловянный флюс начинает плавиться, а серебро все еще остается твердым. Следует удалить расплав и, тогда мы получим чистую Луну. А для полного выделения его из шихты в завершение следует трижды читать молитву Богородице...
В келье воцарилась тишина. Голова магистра туда - сюда летала внутри сферы, словно Готтлиб фон Ветинс вышагивал из угла в угол, выслушивая ответ студиозуса.
- Какой придурок тебя этому научил? - наконец поинтересовался бывший каноник.
Шлеймниц удивился. Ведь все правильно же рассказал!
- М... Отец Сулиус... настоятель Аллендорфского аббатства.
Нос магистра отдалился внутрь.
- Сулиус, Сулиус... как, говоришь, его фамилия? - в шаре появился мутноватый глаз каноника.
Густав почувствовал себя немного не в своей тарелке. Уж больно пристально всматривался в него привидений, словно пытался выведать что-то сокровенное.
- Аббат Сулиус Лейтнер...
Взгляд фон Ветинса стал задумчивым, а потом - ехидным:
- Ага! Вот теперь все понятно! Этот балбес вечно что-то свое вставит, мало я его в студиозусах гонял, - магистр фыркнул, что, очевидно, означало смех. - С его - то дивинитатумом... Тогда ладно... - каноник ненадолго задумался, - Кое-что ты знаешь, юнгерменн, отвечаешь уверенно. Сойдет... Но с минералами следует побольше работать, тут ты еще слабоват. Значит, говоришь, реферарий... - призрак внутри сферы чуть отдалился. - Хм. Ну и что тебе подкинуть... амальгамирование, говоришь, еще рано... хорошо... А что на счет приготовления aqua fortis[132]
? Этому вас учили?
- Э... да, - студиозус осторожно вытащил платок и вытер взмокший лоб. Ну и денек сегодня...
- Прекрасно. Какие рецептуры знаешь? - чуть оживился фон Ветинс.
- М... святого Альберта, Арнольда из Виллановы[133]
и гроссмейстера Голланда, - вопрос оказался не сложный, даже напрягаться не пришлось.
- Хорошо. Запоминай четвертый, - магистр сделал строгое лицо. - Тот, что я сам нашел. Для тебя это конечно много, но мне уже все равно... пусть эти пердуны из Мариацелль пользуются... Пауль, да ты иди уже, думаю, теперь без тебя справимся, - призрак чуть подмигнул капеллану и сместился, - Итак, пуппил, запоминай и записывай...
ГЛАВА 7
***
Густав, устало опустив плечи и положив сцепленные в замок руки на колени, сидел на табурете в своем лаборариуме, предаваясь невеселым размышлениям. Недавно прозвучал ignitegium[134]
, но тушить свет алхимик не спешил. Легкий ветерок, проникающий в комнату через открытое окно, колыхал пламя светильников, отчего тени, отбрасываемые ретортами и колбами, пускались по стене в причудливый пляс; из молельни доносилась негромкое треньканье сверчка, едко пахло уксусом, купоросом и серным газом. Студиозус тяжко вздохнул. Учеба у призрака магистра пока шла не очень хорошо.
Шлеймниц и Прош находились в Граубурге уже целую неделю. В среду он получил первый урок у декана Ветинса. В четверг, на октаву Базилиуса Саксонского, впервые попробовал получить крепкую воду. Ничего не вышло, пришлось вновь призывать Дух каноника и слушать его ругательства. В пятницу отмечали последний из Великих Праздников - Святейшего Сердца Иисуса, так что ему весь день пришлось помогать отцу Паулю в крепостной церкви, в лаборариум вырваться не удалось. В субботу времени оказалось больше: служили только терцию, сексту, обедню и комплету, по окончании которой начался большой пир, посвященный возвращению барона Граувица в свою сеньорию и окончанию Пасхальных Торжеств. Но Густав все же успел провести выпаривание и перегонку, правда - вновь безрезультатно. Получившаяся коричневая вонючая бурда на крепкую воду совсем не походила.
В воскресенье Николаса и Адольфиуса пришлось отправить в Мюрек. Заканчивался железный купорос и сальпетр[135]
, основные компоненты aqua fortis. Кроме того, они получили намек от Гуго Майера, что не мешало бы заняться делом, к примеру - приготовить для баронской семьи несколько фунтов ароматического мыла[136]
, так что Прош получил задание купить в городе пару галлонов самого дешевого оливкового масла и прочих компонентов. А Густаву в этот вечер вновь пришлось выслушать от магистра лекцию о своих умственных способностях.
Сегодня, во вторник, студиозус попробовал провести опыт в пятый раз. Результат удовлетворительным назвать было нельзя, но, по крайней мере, теперь стало ясно, в каком направлении двигаться дальше. Крепкая вода получилась, хотя и оказалась не очень крепкой, её следовало еще дистиллировать, концентрировать, очищать... Недавний разговор с деканом Ветинсом, закончившийся несколькими новыми ругательствами, записанными Густавом на пергамент, чтобы не забыть и, очередными пожеланиями уйти в другой Орден, лишь подтвердил подозрения Шлеймница. Правильную рецептуру магистр давать не собирался, принуждая алхимика искать самому, идти по пути проб и ошибок.
Правда, то, что уже сделано, вполне обнадеживает... Ведь главная проблема получения aqua fortis - длительность процесса, до нескольких дней. И если время сократить, что вполне возможно, применяя метод каноника, то для сдачи министратумского испытания такой имендации[137]
вполне может хватить.
Студиозус решил еще раз перечитать сегодняшние поправки магистра и сравнить их со своими предыдущими записями. Вдруг он где-то допустил ошибку?
Густав подвинул к себе светильник, в который уже раз, взялся разбирать собственные закорючки, припоминая интонацию привидения, рассказывающего о получении крепкой воды.
"Теперь научу я тебя, любезный мой сын, составлять воду, коя делает удивительные искусства; ибо без них никто не возможет добывать камня из одного Меркурия. Арнольд из Виллановы и Альберт Великий воду сию чувствительно поправили; поелику они беспрестанно находили в ней новые истины: Арнольд нашел, что в нее положить должно шафрана[138]
и лаписа гематитес[139]
, каждого поровну, а Альберт же Великий, напротив того, приметил, что полезно бы положить жженой меди[140]
и яри веницейской[141]
. Все философы были в сем противного мнения и делали свою крепкую воду просто из римского купоросу и селитры или же из квасцов и селитры, сие и было тому причиною, что много требовалось времени, прежде приведения в совершенство[142]
".
За окном что-то прошуршало.
- "Мышь... летучая. Или сова"... - решил студиозус, вновь склоняя голову над пергаментом. А что еще могло шуметь на высоте сорока саженей? Шлеймниц сосредоточился на тексте:
"Итак, научу я тебя приготовлению первой воды, о коей преж сего в книге о Минеральном камне упомянуто, что она камень делает летучим, делается же следующим образом: возьми три части римского купоросу[143]
, две части минеральной антимонии[144]
, лапис гематитес, шафран марсов, жженой меди, яри веницейской и цинноберу[145]
, каждого по одной части; сальпетры - десять частей; иссуши так, чтобы пылилось, и перегони из того крепкую воду, сначала первые сутки легким жаром, а потом сильным, но не больше трех часов и..."
На этот раз звук за окном оказался громче. Как будто кто-то царапал камни, пытаясь найти между ними щель.
Алхимик отложил пергамент в сторону.
Встал, тревожно поглядывая в сторону узкого окна. Перекрестился, трижды прочел "Отче Наш" и девяностый псалом.
Царапанье не утихало.
Густав взялся правой рукой за висевшее на шее распятие и, осторожно, почти на цыпочках, огибая атанор со стоявшей перед ним колбой, наполненной неудачным результатом сегодняшнего опыта, направился к бойнице.
Но едва он сделал пару шагов, как что-то его остановило.
Из темного провала оконной амбразуры, за которым виднелся ущербный диск идущей на убыль Селены, потянуло зимним холодом. Студиозус почувствовал, как его лицо и руки укололо острыми иглами мороза, изо рта вырвался клуб пара, дыхание перехватило... Шлеймниц начал пятиться назад. И через мгновенье до него дошло, КТО может находиться ТАМ, за окном! Ужас когтистой лапой впился в живот и затылок, алхимик попробовал закричать... не успел.