В дверь опять постучали.
— Папанчев, открой, пожалуйста, — попросила Чучкова, — а то у меня обед подгорит.
— Не пускай никого, — крикнула Камелия. — Я не одета! Я голая!
— Нет, нет, — успокоил ее Папанчев. — Какие-то люди, похоже, приличные. Чего желаете?
— Мы простые граждане, — сказали кротко посетители. — Мы с жалобой на вас.
— Папанчев, — распорядился начальник, — скорее возьмите у них отпечатки мизинцев и проверьте, действительно ли они простые граждане. Если окажутся обыкновенными, сразу же выставите их!
— Один необыкновенный! — взволнованно прошептал Папанчев.
— Пригласите его в гостиную, — сказал начальник. — Покажите ему Камелию. Достаньте икру, намажьте потолще бутерброд и угостите вашим шампанским. Развлекайте его до конца рабочего дня. Тетя Мара займется вашим учеником.
— Беру жалобу назад, — сказал позже необыкновенный гражданин. — Вместо нее выношу благодарность.
— Спасибо вам, дорогой, — засмеялись довольные служащие. — И передавайте большой привет вашему дяде.
Вскоре рабочий день кончился и все пошли домой.
— Не вздумайте завтра опаздывать, — строго предупредил всех начальник. — Работа есть работа! А сейчас желаю вам приятного отдыха.
Ирина Младенова. Словесная терапия
Перевод Валерии Миневой
Оба были в белом. Один лежал, другой стоял. Тот, что лежал, тяжело дышал и смотрел стоявшему в глаза. Стоявший сказал:
— Догадываюсь, как ты дошел до этого. Вырос в порядочной семье, все у тебя было. И мать, и отец работали только на тебя, потому что ты — единственный ребенок. С пеленок ты рос эгоистом. Школу окончил прилично, потому что родители были близки с классным руководителем или с замдиректора. В университет поступил с привилегией. Экзамены сдавал еле-еле, тебя освобождали от летних трудовых бригад. Купили тебе машину, чтобы на море не ездил поездом. Университет закончил двумя-тремя годами позже и, естественно, диплом у тебя неважный, но отец поднял на ноги знакомых и тебя устроили на приличную работу. Легкая служба, командировки за границу, красивые сотрудницы. Некоторые из них постепенно стали с тобой близки. Потом ты захотел отдельную квартиру. И родители нашли такую, почти в центре, с хорошими соседями. Твоя старая машина уже не имела вида, и поэтому тебе купили новую. Последствия налицо. Вот так ты и жил, молодой человек.
Лежащий вздохнул и устало закрыл глаза. Стоявший продолжал:
— А все могло быть по-другому. Если бы у тебя был брат или сестра, ты с детства привык бы заботиться о них, делиться с ними. Тогда осознал бы, что без школы — никуда, хорошо бы учился и постепенно сформировался как трудолюбивый и разумный человек. Обязательно проявил бы себя в какой-нибудь области и был бы полезным обществу. Братьям и сестрам служил бы примером. Мог быть отличником в школе и в университете. По конкурсу занял бы хорошую должность и двигал науку и технику вперед. Женился бы на девушке сходных взглядов, способной, создал здоровую и дружную семью, имел много детей и правильно их воспитывал. У тебя было бы все, и добился бы ты этого честным трудом, и не стыдил…
— Доктор, — перебила его медсестра, — у пациента сердце остановилось.
Врач взглянул на нее, потом на тело на операционном столе и сказал:
— Не выслушал меня до конца, потому что критику никто не любит. Уверен, что если бы он не умер, начал бы новую жизнь.
— Конечно, доктор, — ответила сестра. — Вы говорили восхитительно, но начать-то надо было с операции.
Йордан Попов. Обманутая, униженная и оскорбленная
Перевод Тамары Ресиловской
Естественно, я мог бы выглядеть намного лучше. «Стрелки» на брюках держатся только в первые несколько дней как от портного. Мой вечный кожаный пиджак не изменился особенно за все эти годы, хотя в двух местах подкладка здорово протерлась. Не могу сказать, что хожу гладко выбритым, так как лезвием пользуюсь, что называется, до степени риска. Чувствую себя старым и обрюзгшим. С работы возвращаюсь усталым, облачаюсь в пижаму и сажусь перед телевизором. Закатываю штанины и погружаю ноги в таз с соленой водой. Со стороны, пожалуй, картина не очень привлекательная. Но мне не для кого стараться.
Моя супруга Камелия возвращается с работы часам к шести вечера. Если она заходила в магазин, то принесет то же, что я купил за час-два до ее прихода. Я купил хлеб — и она тащит буханку. Купил полкило брынзы — и она. Думал, что компот из малины — редкость, однако ничего подобного — она купила такой же. Единственное место, где продаются бублики, — это вокзал. Покупаю два и прихожу домой. Первое, что я вижу на кухонном столе, — купленные ею бублики. Что она делала на вокзале, если работает на другом конце города?