– Это чудесно! Я счастлива за тебя.
– Взаимно, королева Винтера, – пихает меня локтем Кэридвен.
Мы входим в знакомый мне коридор с хрустальными люстрами и бархатистым бордовым ковром.
– Мне показалось, в прошлый раз вы были довольны своей спальней, – говорит служанка, остановившись у открытой двери.
Я заглядываю в комнату и сразу узнаю обстановку: кровать под балдахином, бледно-лиловый ковер, плотные белые занавески.
– Что у меня с глазами? – ахаю я. – Мона?
Это же та служанка, которая помогала мне, когда я жила здесь.
– Вы вспомнили! – смеется девушка.
– Конечно! – я оглядываюсь. – А где…
– Роза вышла замуж. Живет на побережье. Зато я получила повышение! – Мона приседает в реверансе. – Дайте мне знать, если вам что-нибудь понадобится. Я так счастлива, что вы приехали, королева Мира. – Она подмигивает мне, сделав ударение на титуле.
Мне сразу вспоминаются занятия по этикету, которые я тут посещала.
– Я тоже, – с улыбкой отвечаю я и с удивлением понимаю, что действительно этому рада.
– Вашим сопровождающим отданы ближайшие комнаты, – продолжает Мона. – У вас есть несколько часов перед ужином. Он состоится в бальном зале. Желаю приятного времяпрепровождения.
После ее ухода Джессе поворачивается к Кэридвен:
– Дай ей отдохнуть. Вечер обещает быть долгим.
Кэридвен, тяжко вздохнув, соглашается с ним.
– Найди нас, как только отдохнешь, – тыкает она в меня пальцем. И, озорно улыбнувшись, кивает на Мэзера: –Ну, или как только освободишься.
Мэзер смеется. С рычанием кидается ко мне, впивается губами мне в шею и толкает в комнату. Бедные Коналл и Грир разбегаются по комнатам, Фидж хихикает, а Трейс и Холлис хохочут. Мэзер пинком закрывает дверь, и я высвобождаюсь из его хватки.
– Подожди, – берет он меня за руку. – Кэридвен подала хорошую идею…
– Отдохнуть, – улыбаюсь я. – Нам нужно набраться сил перед сегодняшней встречей.
Мэзер снова приближается ко мне, но из его голоса ушла вся игривость:
– Ты в порядке?
Хороший вопрос.
– Да. Нет.
Я обхватываю себя руками. Все винтерианцы по-прежнему любят холод. Но эта любовь вызвана влиянием магии. Пройдет ли она теперь? Не знаю. Я почему-то дрожу. Мне зябко, или так сказывается волнение?
Мэзер кладет ладони на мои плечи, прижимается лбом к моему лбу.
– Ты не одна.
Я льну к нему, обняв за пояс и положив голову ему на грудь. Мой взгляд останавливается на картине, висящей на стене у шкафа. На ней изображена предрассветная пора. Деревья клонятся, гнутся вниз под тяжестью инея и снега. Эта картина так же хорошо мне знакома, как этот город и этот дворец. Ее показывал мне Терон.
«Я могу повесить ее в твоей комнате, если хочешь».
Я прижимаюсь щекой к груди Мэзера.
У Терона все хорошо. У него должно быть все хорошо.
С потолка бального зала свисают восемь знамен с разным фоном и разными символами. В вазах стоят по восемь цветов разных оттенков, на столах – подносы с деликатесами из восьми королевств.
Я впиваюсь пальцами в рукав синего мундира Мэзера, когда мы спускаемся по лестнице в зал. Холлис с Трейсом, отстающие от нас на несколько шагов, зорко оглядывают помещение.
– Как красиво, – восхищаюсь я.
Улыбнувшись, Мэзер обводит взглядом мое гофрированное платье цвета слоновой кости. Сойдя со ступеней, разворачивается ко мне и просовывает пальцы под ремни моего чехла от шакрама. На коже чехла выбиты снежинки, и он гораздо вычурнее предыдущего, но мой новый шакрам, подаренный мне Каспаром и Николеттой, стоит такой красоты. Он сам как произведение искусства: его рукоять из отполированного дерева гладка и изогнута, на лезвии выгравированы ветви винтерианских деревьев. Я так и не смогла заставить себя метнуть его хоть раз. Ношу этот шакрам как напоминание о том, что я – королева-воин. Но я рада, что мое оружие стало просто «медальоном».
Мэзер целует меня в лоб.
– Это ты красива, – шепчет он, касаясь губами моей кожи.
Нас отвлекает друг от друга звонкий детский крик. Повернувшись, я замечаю вылетевший из толпы гостей маленький черно-красный вихрь.
– Шази! – Я наклоняюсь, чтобы ее подхватить.
Николетта с извиняющейся улыбкой отцепляет от меня дочурку.
– Ей еще четырех нет, а я уже оставила попытки ее приструнить.
Трейс наклоняется с вопросом к Мэзеру, и тот не замечает, как изменился вдруг взгляд Николетты.
– Ты говорила с ним? – внезапно сменяет она тему.
Сердце щемит, и я неосознанно выпрямляюсь и расправляю плечи. Николетта принимает это как ответ и едва заметно кивает в сторону стеклянных дверей.