Широкая дорожка из замёрзшей травы пролегала прямо через холмистые поля. Пока мы шли, обледенелая земля хрустела под моей обувью. Когда мы пересекали поля, меня обдавало множеством новых запахов: сырой земли, солнца, согревающего шерстяную ткань его плаща, и слабого намёка на древесный дым. Кем бы я была, если бы выросла здесь?
Снежинки порхали в воздухе, и лёд поблёскивал на далёких соломенных крышах.
Мы углубились в заснеженное поле, и я оглянулась на замок. Несмотря на его огромный интерьер, который, казалось, простирался на многие мили, снаружи он не выглядел таким уж большим. Устрашающим, да, с его гладкими чёрными скалами и остроконечными башнями, но не длиной в мили. Я задавалась вопросом, не было ли здесь какой-то магии или гламура.
Замок сверкал в лучах утреннего солнца. На самой высокой башне развевался белый флаг, украшенный тёмно-синей головой оленя.
Когда я взглянула на далёкие коттеджи и дым, вьющийся из их труб, во мне проснулось любопытство.
— Расскажи мне о Стране Фейри, — попросила я. — Чем здесь занимаются люди? Помимо турнира.
Торин сделал глубокий вдох.
— Сельское хозяйство — это важно. Если бы я не родился принцем, именно этим я бы и занимался. Фермеры — важнейшие члены общества фейри. Они выращивают урожай, который кормит наш народ. Без них мы бы все умерли с голоду. Но с приближением морозов их работа становится сложнее, чем когда-либо.
— А чем люди занимаются ради развлечения? — я отхлебнула кофе. — О, ты же не знаешь, не так ли?
— Так уж получилось, что я действительно знаю. В Стране Фейри летний сезон начинается в то время, которое ты бы назвала первым мая. И вот тогда-то мы и празднуем Белтейн.
— Что при этом происходит? — спросила я.
Взгляд, который он бросил на меня, был недоверчивым.
— Ты действительно не знаешь? Даже люди празднуют этот день.
Я покачала головой.
— Больше нет.
— Ну, им стоит праздновать. Это период, когда завеса между мирами истончается. Когда-то люди предлагали нам еду и питьё. Пожалуй, в наши дни я этого никогда не вижу. Неудивительно, что мы здесь умираем с голоду, — ветер трепал его тёмные волнистые волосы. — Белтейн — это фестиваль огня. Дети украшают деревья и колючие кустарники жёлтыми лентами и цветами, похожими на пламя. А после того, как они лягут спать, мы приносим жертвы старым богам. Обычно это один или два человека, вторгшихся в наше царство.
Мой желудок скрутило. Во что, чёрт возьми, я здесь вляпалась?
— Я спросила тебя, что вы делаете ради развлечения, и твой ответ — человеческое жертвоприношение? Как они умирают?
— Мы сжигаем их, — Торин бросил на меня резкий взгляд. — Это не так ужасно, как кажется. Их заранее накачивают наркотиками, и есть барабаны, чтобы заглушить крики.
Должно быть, на моём лице отразился ужас, потому что он добавил… несколько оправдываясь:
— Это наша древняя традиция, и у нас всё ещё есть чувство священного здесь, в Стране Фейри. Благоговение перед первозданными лесами, щедростью и безжалостностью земли. Чтобы испросить благословения у старых богов, мы ведём скот между двух костров. Это помогает защитить их. Затем есть ещё лесные ритуалы. Наши боги очень важны для нас, и олени тоже.
Я оглянулась на флаг замка.
— Это что, какая-то мужская фишка?
— Олень может перемещаться взад и вперёд между царствами живых и мёртвых, людей и фейри. Они могущественны, доминируют. Они подобны самой природе — мистические, прекрасные и жестокие одновременно, — Торин встретился со мной взглядом. — Они берут то, что хотят. И на этот единственный праздник, на эту единственную ночь в году, старый бог Кернунн благословляет нас. Туман вьётся среди лесных дубов. На одну ночь Рогатый превращает достойных мужчин в оленей. Мы мчимся по лесу и сражаемся друг с другом. Иногда насмерть. Если бы я когда-нибудь проиграл бой в своей оленьей форме, меня бы свергли с трона.
Ладно. Возможно, у короля была более тёмная сторона, чем я себе представляла.
— Всё это не кажется… весёлым. Это звучит как-то ужасно.
Когда Торин встретился со мной взглядом, его глаза горели холодной силой.
— Но вот такие мы. Фейри. Мы — создания земли и туманов. Мы — воины. И когда мы проявляем себя наилучшим образом, мы выходим за пределы своих тел и общаемся с богами. Когда ты в последний раз по-настоящему чувствовала себя живой, Ава?
Не в последнее время, надо отдать ему должное.
— Я понятия не имею. Наверное, когда кричала на тебя в баре.
— Это довольно печально.
Я отхлебнула кофе.
— Просто чтобы внести ясность, было бы лучше, если бы моё «хорошее времяпрепровождение» включало в себя убийство людей в лесу?