Когда вокруг никого не было, я не всегда надевала купальник, а Эндрю делал снимки, но что с того? Мы должны были пожениться. Мне и в голову не могло прийти, что он кому-нибудь их покажет, не говоря уже о том, чтобы продать в грёбаную газету Daily Mail.
Схватив телефон Шалини, я вскочила на ноги, чуть не опрокинув стул, и быстро вышла из тронного зала. Я пролистала статью, пытаясь прочесть отрывки сквозь резь в глазах.
…одержимая деньгами…
…алкоголичка…
…у неё были бы такие приступы ярости.…
…уверен, что она мне изменяла…
В моей голове крутились слишком дикие мысли, чтобы их можно было вычленить. Зачем ему это делать?
Месть.
Шалини сказала, что он в ярости из-за того, что я упомянула его во время свидания, даже если я не называла его имени. Так или иначе, люди обо всём догадались, и вот он обелил своё имя… и в то же время отомстил мне.
Прямо сейчас я отчётливо чувствовала себя фейри, потому что хотела оторвать его голову от тела.
— Ава, — мягкий, бархатистый шёпот Торина раздался у меня за спиной, и я повернулась, чтобы увидеть его.
— Всё, что он сказал — ложь.
— Я это знаю. И я вырву рёбра из его тела и оставлю его растерзанную тушу стервятникам в назидание другим.
Я провела рукой по лицу.
— Это… э-э… мило, но в человеческом мире всё устроено не так, — я не собиралась признаваться, что только что фантазировала о чём-то подобном.
Он приподнял тёмную бровь.
— В человеческом мире всё устроено не так? Какое мне дело?
— Похоже, прямо сейчас люди нужны тебе как королю Благих, — я уставилась на него. — Но на самом деле, это хороший вопрос, Торин. Какое тебе дело? Мы совсем не нравимся друг другу. Помнишь тот разговор? Это было не так уж давно.
Торин отвёл взгляд и глубоко вздохнул.
— Просто, когда мне действительно нравятся люди…
— У тебя ничего не получается? Добро пожаловать в жизнь, мой друг.
Я повернулась, чтобы вернуться в тронный зал.
— Подожди, — его командный голос не оставлял места для возражений, и я повернулась, чтобы посмотреть на него.
— Что? — спросила я.
Торин протянул руку, чтобы прикоснуться ко мне, затем отдёрнул её, как будто боялся обжечься. Выражение его глаз было напряжённым, и я почувствовала, что он пытается передать что-то, чего не может выразить словами.
— Ты не та, Ава. Мне не следовало выбирать тебя.
— Из-за таблоида? Я думала, всё дело в том, что я должна была быть неподходящей, — мои щёки запылали от ярости. — Я думаю, ты сделал правильный выбор, дорогой, потому что я настолько неподходящая кандидатка, насколько это вообще возможно. И мне очень жаль, если это смущает тебя, но у нас контракт, и король фейри не может его нарушить, — я улыбнулась ему, внезапно почувствовав себя лучше. — Мы заключаем этот брак, и я получаю свои деньги. И знаешь что? — я наклонилась, чтобы прошептать ему на ухо. — Я действительно не могу дождаться дня нашей свадьбы. Твоё смущение только сделает это ещё более забавным для меня.
— Ты никогда не должна прикасаться ко мне, Ава. — его слова были жестокими, но тон казался бархатистым. Почти приглашающим. — Ты понимаешь?
— Поверь мне, у меня нет такого желания.
Утверждение, будто фейри не могли лгать, было мифом, потому что я делала это прямо сейчас. Скорее, ложь считалась ужасным грехом среди фейри. Но я? Я выросла среди людей.
Я высоко держала голову, возвращаясь в тронный зал. Клина откинулась на спинку стула и улыбнулась мне.
— Ава Джонс, ты должна гордиться. Ты великолепно выглядишь на этой фотографии. А твой бывший звучит как убитый горем придурок.
— Что ж, — кисло сказала Мория, — меня не волнует, сколько раз эта женщина унижала себя. Завтра утром я в любом случае проткну её насквозь своим клинком. Завтра от Авы останутся лишь крошечные кусочки плоти.
Она одарила меня волчьей ухмылкой, от которой у меня кровь застыла в жилах.
Глава 32. Ава
Аэрон вёл меня по снегу, и я поплотнее закуталась в плащ. Шалини молча шла рядом со мной. Она, казалось, была в ярости, не желала произносить ни слова. Или, может, это просто нервы заставляли её молчать, но над нами обоими нависло дурное предчувствие. Всего через несколько часов я буду сражаться с принцессами.