Выйдя наружу, девушка ещё раз внимательно огляделась по сторонам. Не заметив ничего подозрительного, неспешно направилась в сторону павильона.
С каждым шагом сердце колотилось всё сильнее, а в голове настойчиво билась всего одна мысль: "Только бы она спала, только бы спала!"
Разглядев прислонённый к двери камень, Платина облегчённо перевела дух. Даже если служанка и проснулась, то не покидала павильон. В противном случае, ей ни за что не вернуть этот булыжник на место.
Аккуратно положив его возле поддерживавшего веранду столба, Ия тихонько разулась, подхватила туфли и скользнула внутрь.
Опустив занавес, она поставила обувь на пол.
- Госпожа? - пушечным выстрелом ударил в спину сонный женский голос.
У девушки враз ослабели колени и, чтобы не упасть, она судорожно ухватилась за прикрывавший дверь полог, одновременно прижимая к груди шляпу.
- Это вы? - второй вопрос прозвучал уже гораздо твёрже.
- Я, Угара, - с трудом выдавила из перехваченного спазмом горла Платина.
- Зубы заболели? - забеспокоилась собеседница.
- Нет, - заверила её быстро пришедшая в себя Ия. - В уборную ходила. И погуляла немного. Ночь сегодня просто чудесная.
- Гуляли, госпожа?! - встрепенулась служанка. - Одна? Да разве можно? Вы там никого не видели?
- Нет, - заверила девушка, снимая с плеч кафтан, прикрывая им штаны и демонстрируя белую курточку для сна. - Кому же там быть?
- Да мне всё те следы на снегу покоя не дают, - успокаиваясь, проворчала женщина, шурша соломой.
- Я же сказала, что не разговаривала с ним, - напомнила Платина, присев и торопливо стягивая штаны.
- Не знаете вы мужчин, госпожа, - зевая, посетовала служанка. - Уж если им что в башку взбредёт, так потом колом не выбьешь. Особенно у пьяных молодых господ. Захочет такой вас увидеть, так и всякий стыд забудет, может прямо днём через забор полезть. А вы в ночь пошли. Нет уж, госпожа, вы в следующий раз, когда по нужде выйти задумаете или погулять, меня будите, а то я всю ночь спать не буду, за вас переживая. Мне же старшая госпожа приказала о вас заботиться.
- В следующий раз так и сделаю, - честно пообещала подопечная. - А сейчас спи. Я дверь на засов закрыла и больше никуда не пойду.
- Вам ещё что-нибудь нужно, госпожа? - пробормотала Угара.
- Ничего, - ответила девушка. - Спи.
- Добрых вам снов, госпожа, - ещё громче зевнула служанка.
- И тебе тоже, - вернула пожелание Ия.
Свернув штаны, она сунула кинжал за прикрывавшую стену циновку и прошла к своей кровати, пряча за спиной шляпу и сложенные штаны.
Только убедившись, что соседка по каморке крепко спит, Платина осторожно продолжила раздеваться. Стянула свитер и грудную повязку, она спрятала их под одеяло, дав себе задание проснуться как можно раньше и вернуть вещи в корзину.
Подобно некоторым великим мудрецам и легендарным правителям древности, в редкие минуты отдыха Хосино Нобуро любил лично заваривать себе чай. Для этого даже в рабочем кабинете имелся специальный уголок, отгороженный от любопытных взглядов шёлковой ширмой с искусно вышитым пейзажем.
По звонку серебряного колокольчика бесшумно распахнулась дверь, и появившийся в проёме секретарь, поклонившись, замер в ожидании приказа.
- Распорядитесь принести кипяток, - велел губернатор, поднимаясь из глубокого кресла с низенькой спинкой.
- Слушаюсь, ваше превосходительство, - отозвался чиновник.
Шурша дорогим сиреневым шёлком, Хосино Нобуро проследовал за ширму, где окинул придирчивым взглядом маленький, лакированный столик на вычурных ножках и узенький шкафчик из вишнёвого дерева, инкрустированного черепаховым панцирем. В его выдвижных отделениях хранились разнообразные сорта чая. И хотя ни на одном из ящичков не было никаких надписей или иных обозначений, хозяин кабинета прекрасно помнил, где что лежит.
Сегодня к настроению высокопоставленного чиновника больше всего подходил джангарский "Яшмовый рассвет".
В дверь деликатно постучали. Угадав по ритму и числу ударов, кто именно просит впустить, губернатор сказал не выходя из-за ширмы:
- Заходи.
Торопливо прошлёпав по деревянному, лакированному полу ступнями в толстых носках, перед ним предстал склонившийся в полупоклоне слуга в коричневой куртке и круглой шапочке.
Повинуясь движению бровей господина, он поставил на круглый столик специальный поднос на ножках, где над горелкой с углями негромко побулькивал пузатенький чайник из красной бронзы, после чего, кланяясь, удалился, оставив хозяина наслаждаться одним из его любимых занятий.