— Вы увидите, это — Ник Картер: никто другой не имеет такой невероятной дерзости.
— Ты совершенно прав, Панхо, мало того, никакой другой сыщик не сумел бы догадаться, что его заметили, несмотря на то, что ты повесил свой плащ перед ним и таким образом совершенно закрыл его ноги.
«Ого, — подумал сыщик улыбаясь, — значит, с улицы вошел все-таки этот Панхо».
— Каррамба! — пробормотал мужчина. — Почему ни вы, ни я давеча не всадили ему пулю в лоб, когда он сидел там, под жакеткой. Я непременно сделал бы это, если бы вы не удержали бы меня за руку и не велели молчать!
— Оставь свою ненужную болтовню! — надменно прервала его Инес Наварро. — Теперь я сама жалею, что остановила тебя. Впрочем, я даже не думаю, что это был Картер. Меня пугала только мысль о шуме, который произвел бы выстрел: здесь, на этой улице, не так-то легко отделаться от трупа.
— А вы пустили электрический ток, Инес?
— Как же, Панхо, конечно — во всем доме!
Мужчина засмеялся.
— Смотри же! — шепнул прекрасный демон. — Я сейчас с шумом закрою дверь и погашу свет. Потом я неслышно открою ее, и мы будем ждать здесь в темноте. Шпион подумает, что мы снова легли спать; он подождет еще с четверть часа, а потом примется за свои розыски. Долго караулить не придется, потому что в темноте он не сможет долго возиться, не нарвавшись на один из электрических проводов.
Вслед за тем в комнате опять стало темно. Дверь закрылась, но только для того, чтобы через минуту открыться снова. Наступила мертвая тишина.
«А ведь они и в самом деле настоящие дьяволы! — со злостью подумал притаившийся Ник Картер. — Провели провода, очевидно, в перилах, ручках дверей и тому подобных металлических предметах, до которых легко дотронуться — а результат прикосновения, по всей вероятности, не очень приятный».
Минуты тянулись нескончаемо долго. Прошла, быть может, целая четверть часа без того, чтобы в доме послышался малейший намек на какой бы то ни было шум. Сидевшие в комнате негодяи тоже, очевидно, умели терпеливо ждать, как это умел Ник Картер.
Наконец, когда прошло еще минут пять, снизу, из передней, донесся вдруг сдавленный вскрик, а вслед за тем какой-то глухой звук, похожий на сдержанное проклятие и мучительный стон.
Ник Картер был до крайности поражен: он, разумеется, предполагал, что все приготовления преступной пары предназначались только ему одному — а тут вдруг нашелся еще какой-то второй ночной посетитель, попавший в расставленные негодяями сети.
Инес вскочила и в ту же секунду зажгла люстру, затем быстро скользнула в коридор. Через секунду и он, и передняя снова были залиты ослепительно ярким светом.
Нервы сыщика были крайне напряжены — он чувствовал, что ему необходимо посмотреть, что теперь будет дальше, хотя бы и рискуя быть замеченным. Он приподнял голову и из-за кушетки посмотрел на дверь.
Ему нечего было бояться, что его заметят: Панхо, с револьвером в руке, стоял и целился в какого-то противника внизу, в передней, но Инес вдруг изо всей силы с досадой выбила револьвер из его поднятой руки:
— Болван, разве ты не видишь, что это вовсе не Ник Картер, а только его юный помощник. Тот самый, который хотел за мной следить!
С этими словами она перегнулась через перила лестницы и крикнула со злорадным хихиканьем:
— Ах ты, мой бедный зайчик! Как мне жаль тебя! Надеюсь, тебе не очень больно, — или да? Бедный мальчик! Вот погоди, когда вернешься домой, расскажешь своей маме — она тебе подует и маслицем смажет!
— Черт бы вас взял! — со стоном ответил Патси. — Отключите ток!
— Тс! Тс! Мальчик мой, будь паинькой, не ругайся! — увещевал его прекрасный демон, и снова рассмеялся своим ехидным, бессердечным смехом. — Панхо, иди вниз! — сказала она, обращаясь к своему помощнику. — Схвати его и приведи сюда, мы здесь устроим ему маленький допрос. Я думаю, что это будет довольно забавно. Выключатель поверну, как только ты будешь достаточно близко, чтобы схватить его. Только смотри, насколько я успела с ним познакомиться, это — ядовитая змейка. Смотри, чтобы она тебя не ужалила.
— Уж я выдерну ему его ядовитое жало! — злобно прошипел Панхо, подходя к лестнице.
Неожиданный инцидент совершенно изменил положение сыщика, уже успевшего опять занять свою лежачую позу. Ник Картер сразу понял все. Очевидно, Патси, карауливший где-нибудь на улице и заметивший вдруг, что двери дома стоят открытыми, не устоял против искушения прокрасться в дом и на собственный страх и риск устроить в нем маленький обыск. Таким образом он и попал в ловушку, которая, собственно говоря, была устроена для его начальника.
Для Патси это кончилось, конечно, очень плачевно, но для Ника это было удачной случайностью. Теперь Инес и ее помощник, очевидно, должны были предположить, что человек, пробравшийся к ним в дом, был Патси и что Ник Картер даже и не думал нарушать спокойствие обитателей дома на 75-й улице.
Однако сыщику вскоре пришлось убедиться, что прекрасный демон в остроумии и ловкости нисколько не уступает ему самому. Как только Панхо, рослый сильный мужчина, привел своего арестанта и, отняв у него оружие, усадил в одно из кресел, Инес сейчас же подошла к юному сыщику и резким голосом спросила его:
— Где находится Ник Картер, ваш начальник и учитель?
— Откуда же мне знать? — насмешливо возразил Патси.
Инес удивленно посмотрела на своего помощника.
— Этот мальчишка вошел в дом только что и по глупости своей попался в ловушку — но это не тот, чьи ноги выглядывали из-под жакетки в нише! Ник Картер должен быть еще здесь! А впрочем, мне совершенно безразлично. Пускай себе он выходит из дома так же безнаказанно, как и вошел в него! Пускай себе идет ко всем чертям! Мне все равно! Мне интересно допросить вот этого юнца. А впрочем, — прибавила она, нарочно возвысив голос, так что он разнесся по всему дому, — я даже желала бы, чтобы Ник Картер стоял за дверью и слышал каждое наше слово. Тогда он поспешил бы заявить о своем присутствии и заключить с нами мировую — если только хочет спасти своего ученика. Потому что этого мальчугана я накажу за его нахальство: умрет он у меня, умрет мучительной, ужасной смертью, если его начальник не захочет заключить с нами мир.
Она подбоченилась и подошла к арестанту:
— Ну-с, мой мальчик, какого ты мнения на этот счет? — спросила она.
— Ба! Никакого! Я вообще ничего не думаю — это удобнее всего, — грубо ответил он ей. Обычное присутствие духа вполне вернулось к нему; он только посмеивался над угрозами прекрасного демона. — Или нет, — добавил он, — я думаю о том, как вы умудрились перехитрить меня, — вот это мне действительно очень интересно, а то оказаться в дураках, да еще перед какой-то бабой, — это уж действительно позор! Тьфу, черт, до сих пор стыдно вспомнить!
— Я вижу, ты очень любезен, мой милый мальчик!.. Этому вас тоже учит ваш обожаемый мистер Картер? — насмехалась над ним Инес. — Что же тебе хочется знать?
— Как вы нынче ночью опять умудрились улизнуть от меня — вот что мне интересно знать, потому что я был уже совершенно уверен в вас. Ого! Готов держать пари, что вы только сверху накинули тот красный домашний костюм, а потом вдруг это стали совсем не вы, а вот тот молодец. — Он указал головой на злобно усмехавшегося Панхо. Ну вот, я и хотел вознаградить себя за разочарование и посмотреть на дом изнутри. Когда я увидел, что дверь стоит открытая, я…
— Ты юркнул в нее, мой мальчик, — и вместо розог получил электрический удар! — сказала Инес и весело захохотала.
Ник Картер был так занят тем, что происходило в комнате, что даже не заметил, как странная белая драпировка на стене около него медленно раздвинулась. Тихо открылась прикрытая ею дверь, и сквозной ветер раздул портьеры. В следующую минуту Ник Картер, если бы только посмотрел наверх, должен был бы увидеть пальцы мужчины, который медленно и осторожно раздвинул портьеры. Но движение это было произведено так тихо, что даже Инес и Панхо, стоявшие на самой середине комнаты, не заметили его.
Все более раздвигалась драпировка, и, наконец, из-за нее выглянуло гордое, с благородными чертами лицо мужчины, в котором Ник Картер, без сомнения, тут же узнал бы своего смертельного врага Мориса Каррутера.