Но когда начался этот водоворот с Пожирателями, ему стало плевать на магглорожденных, безразлично.
Что его волновало, так это свое задание, шкаф, метка.
Но парень не выдерживал натиска этих проблем, его внутренний стержень ломался на миллионы кусочков. Стержень был хрупким, его никто никогда не закаливал, а сейчас парня просто брали и ломали. Он сам себя доламывал, желал сойти с ума, чтобы ничего его больше не волновало.
Уехать, улететь, исчезнуть.
Но смысл?
Драко Малфой потерял любой смысл к существованию, это стало бессмысленно.
«Я никому не нужен, и мне никто не нужен. Я вроде бы свободен, но это не так. Меня используют, причем все, все меня используют. От Лорда, отца до собственных друзей. Зачем? За что мне все это, почему, почему? Я всегда гордился своей чистокровностью, а зачем мне сейчас она? К чему она привела? К тому, что скоро у меня появиться метка, а она мне не нужна. Никого не интересует, что я хочу, что мне надо. Почему мое существование такое никчемное, почему я чистокровный, высшая раса, а должен прислуживать какому-то полукровке?! Почему эти поганые грязнокровки, наверняка, росли в тепле и уюте, где с их мнением считались, где родители любили их, а я, как муравей, не имею права голоса.
Пускай меня убьют, все равно это не жизнь, а существование, но я больше палец о палец не ударю. Пошло оно все нахуй, я заебался и больше не собираюсь заниматься этой хуйней! Ему надо, пускай он и делает!
Хогвартс самое защищенное место на земле, вроде как.
Ненавижу, ненавижу их всех,» — тяжело думал парень. Драко стискивал зубы, рычал, бил подушку, дрыгал ногами, а потом заплакал. Жгучие, никому не нужные слезы сами потекли из его глаз от осознания собственной беспомощности, никчемности. Он рыдал, скулил как волк от боли.
— Жить нужно так, чтобы над твоей могилой плакали, а твоему здоровью радовались, — вспомнил философское изречение Малфой, и истерика накатила парня. Он смеялся истерическим смехом, сквозь слезы.
— А что если сейчас выпрыгнуть в окно? Умереть, правда над моей могилой никто не будет плакать, но это я уже не успею исправить, — подумал парень. И вытирая слезы, хоть уже слизеринец и был весь мокрый от них, встал с кровати и пошатываясь, безумно смеясь, подходил к окну. Драко распахнул его настежь, на улице бушевал сильный ветер, и шел не слабый дождь. Малфой быстро забрался на подоконник и, держась за раму, высунулся наружу.
— Над моей могилой никто не будет плакать, так зачем? — кричал парень во всю глотку, так что горло засаднило.
— Моя жизнь была маленькой и бессмысленной, — продолжал орать Малфой.
— Чистокровность? — как будто разговаривал с погодой парень.
— А кому она сейчас нужна? — с сожалением сказал парень. Ветер пронзал его насквозь, Драко весь был мокрый и холодный, но это только слегка отрезвило его. Малфой без сил опустился на подоконник и сел на него, свесив ноги на улицу. Слизеринец успокоился, он решил, что у него есть неделя до смерти или принятия метки, неважно, все равно почти одно и тоже. Он хочет пожить для себя и делать только то, что он хочет.
========== 21 глава ==========
Зайдя в свою комнату, Гермиона была рада, что ее соседки любят подольше поспать. Девушка быстро помылась и переоделась. Она отправилась в Большой зал, никого не дожидаясь. Ей хотелось почитать ту интересную книгу, быстро позавтракать и опять читать.
Гермиона быстро дошла до зала, вокруг было очень мало людей. Там она погрузилась в чтение, но не успела прочитать и строчки, как в Зал кто-то зашел. Так как кроме нее было лишь пара Когтевранцев и один Пуффендуец, все движения казались очень громкими.
Девушка подняла глаза и удивилась: в зал зашел Малфой. Смотреть на него было страшно: он был измученный, потрепанный и сонный. А глаза стеклянные, не излучающие абсолютно не каких эмоций. Грейнджер стало жалко парня, слишком плохо он выглядел. А еще Гермиона чувствовала, едва уловимый запах потери и сломленности. Да, она просто знала, что ее возлюбленный сломался. Она бы позлорадствовала или пошутила над тем, что ей такая размазня не нужна, но ей было совестно так поступать.
Гермиона смотрела на него, хотя это было тяжело и больно, но не могла оторвать взгляд. Конечно, было глупо ненавидеть человека почти всю свою жизнь, а потом жалеть, хотеть поддержать. Но, увидев его, вы бы поняли Гермиону.
Было еще настолько рано, что в зале еще даже не появилась еда, поэтому все присутствующие просто сидели.
Драко лежал, сложив локти и уткнувшись лицом в столешницу. Бедный парень так и не уснул, всю ночь сидел на подоконнике, и хоть на улице была буря, это принесло в его душу хоть какой-то покой. Он встретил рассвет, и, наверное, это хоть и обычное, но красивое явление было самым радостным событием в его жизни.
А затем пришло безразличие. Ему стало плевать на все, рассвет закончился, и радость тоже.
Драко решил раз уж делать ему нечего, сразу пойти в Большой зал, смысла оставаться в комнате он не видел.
Малфой поднял голову и увидел Гермиону, ее было тяжело не заметить.
Драко пытался сделать свой взгляд презрительным, но получался только измученный. Грейнджер ответила ему почти безразличным. Малфой отвел взгляд, но чувствовал, что Гермиона все еще смотрит. Из последних сил он напористо на нее посмотрел. Девушка жалостливо на него посмотрела. Драко фыркнул, жалость ему точно была не нужна. Грейнджер закатила глаза и через силу отвела взгляд, но ненадолго.
Малфой проследил за ней, и когда она не выдержала и вновь посмотрела на слизеринца, он в своих мыслях ухмыльнулся. В жизни же его взгляд выражал немой вопрос. Гермиона ответила ему тем же.
Так они и смотрели друг на друга. Грейнджер действительно очень волновалась за Малфоя, возможно, это было навязано извне.
— Так и будете играть в гляделки? — спросила инфекция.
— Тебя вообще никто не спрашивал, — зло прошипела девушка.
— Ах, так, — рассердилась инфекция. И неожиданно девушка против воли встала из-за стола и направилась в слизеринскому.
— Что ты делаешь? — истерично думала Гермиона.
— Ускоряю процесс, — смеялась инфекция. — Грейнджер кое-как силой воли притормозила перед в край офигевшим Малфоем.
— Пошли, выйдем поговорим, — быстрым шипением сказала девушка, желая как можно раньше выйти из уже людного Большого зала. Драко же удивленно смотрел на гриффиндорку, не шевелясь.
— Быстро, — тихо прошептала Гермиона, которая не могла долго сдерживать порывы инфекции, а она могла творить все что угодно. Ноль реакции.
— Прошу, — просила бедная девушка, изнывая. Не дождавшись ответа парня, она как можно быстрее вышла из зала, под удивленные взгляды многих.
Малфой в силу конспирации через какое-то время тоже вышел. Но на него уже никто не обращал внимания.
Драко не сильно хотелось разговаривать с Грейнджер, но некоторое любопытство и дрянь в голове сделали свое дело.
Когда парень оказался в коридоре, то задумчиво покачал голову.
— Ну и где эта девчонка? — спросил он у себя, вглядываясь в поток учеников, спешащих в Большой зал.