— Отпускаю — произнес я, вздергивая добычу на ноги и нахлобучивая ему на голову свою шляпу.
Развернув за плечи, пнул в жопу, вышвыривая на прибрежный солнцепек. Пусть живет…
Резкий треск… над подошедшей почти вплотную баржей поднялся едва заметный дым… отпущенный мной гоблин рухнул на колени и схватился за выросший из яиц стальной шип. За его пробитой насквозь жопой лязгнул раскрывшийся зонтиком наконечник гарпуна. Последовал рывок приделанного к штырю троса и гоблина потащило в море под гул набирающей обороты лебедки.
— А-А-А-А! А-А-А-А! — над побережьем зазвучал протяжный запоздалый вой — А-А-А-А…
— Охренеть — буркнул я, наблюдая за происходящим из палатки шелестящего старика — Ты видел? Хера себе вы тут от глистов чистите…
— Я выдержал сто ударов… Замрод был справедлив… так сказали люди… я выдержал сто ударов…
— А чего не отомстил? — поинтересовался я, глядя, как орущего гоблина затаскивает в океан.
Секунда… и в бьющееся в волнах тело вцепились сначала осклизлые вспухшие руки, а затем и зубы здешних падальщиков. Лопающаяся расходящаяся кожа, обнаженное мясо, льющая на белесые жадные хари кровь… шесть когтистых пятерней дружно растягивают в стороны ягодицы, наружу лезет требуха…
— Не жрать, суки! — усиленный микрофоном голос с баржи отличался от того, что сделал мне приглашение поговорить — Это моя добыча! Не жрать! Отплачу крабовым мясом! Не трогать! Я убил Влупа! Я убил Влупа! Я отомстил!
— Замрода не так легко убить — старик уставился на меня, его челюсти механически двигались, перекатывая в слюнявом рту крохотную зеленую крошку — Я выдержал сто ударов… у Замрода два сердца…
— Ну да… а жоп сколько?
— У него глаза на затылке…
— Ага…
— Он быстр… очень быстр…
— Чем еще напугаешь, старик?
— Я выдержал сто ударов… Меня держали четверо… Замрод бил… мне бы достать хоть одного — и титановые врата рая откроются предо мной без скрипа… я нащупаю мягкие сочные сиськи небесной девы…
— Ага… так достань…
Продолжить интересную беседу не дали — над водой зазвучал переполненный злобой рык:
— Кепос! Сука! Кто разрешил?!
Второй оратор не замедлил с ответом и на этот раз я услышал в его голосе не ярость и радость, а испуг насравшей на рожу спящего хозяина собаки, что знает — наказание неизбежно:
— Он убил мою Тувочку! Убил Тувочку! Я отомстил! Мое право! Мое праздничное право!
Щелк…
Этот странный звук нельзя было обозначить иначе… он пришел в уши именно резким щелчком кнута… И в ту же секунду виднеющаяся над баржей голова крикуна взорвалась или даже лопнула как спелый гнойник. Обезглавленное тело взмахнуло руками и рухнуло за борт. Над водой поднялся и закачался у борта пустой гарпун с редкими мясными лоскутами.
— Вот ДЕРЬМО! — вздохнул раздраженный голос — СУКА! СУКА! ДОЛБОСУКА! Эй! Выпейте за дохлого Влупа! Зилрой и Зилра угощают каждого из Сорокушки! Сто граммов за наш счет! Пейте! Пейте залпом как пережившие ядерный апокалипсис! Смерть мутантам! Смерть мутантам! Смерть мутантам!
— СМЕРТЬ МУТАНТАМ! — взорвался ответкой весь лагерь.
— Я выдержал сто ударов… — прошелестел покачивающийся старик.
— Смерть суке Влупу и мутантам! — закривлялась выскочившая на пляж почти голая девка с отвисшими сиськами — Влуп сдох! Я срала ему в душу! Я ХЫК!.. — покачнувшись, она, чтобы не упасть, сделала пару шагов вперед, оглянулась, с недоумением потрогала торчащую из жопы рукоять тесака и, прерывисто взвизгнув, упала.
— А че? — пробормотал я — Мы не хуже сучьих гарпунеров…
— Я выдержал сто ударов…
— На — уложив перед стариком заряженный обрез, оставив при себе только ножи и короткое копье, я прикрыл подарок краем тряпья — Отомсти. Любому фуриру в харю.
— Почему там Кросса с тесаком в жопе лежит? — удивился безликий голос с башни.
Выйдя на солнцепек, я в несколько шагов добрался до дергающейся Кроссы, вырвал оружие, попутно вбив ей в затылок копье и хорошенько поворочал, делая мозговое смузи. Закончив, отступил, позволяя вылезшим мутантам прибрежной полосы забрать добычу.
— Зачте-е-е-ется… безымянный… — прохрипел мутант с безглазым оплывшим лицом. Черные выпяченные губы не могли скрыть темных клыков и распухший оранжевый язык — Зачте-е-ется…
— Я Оди.
— Оди… кормилец О-о-оди…