– Гирреро! Гирреро до футуро! Тьфу! Называют себя воинами, а сами просто сидят в заброшенном сидаджи и ждут, когда мы притащим им еду, листья коки и все интересные находки! Паразиты! А помимо этого мы еще должны кормить тех из них, кого посылают обсерверами – наблюдающими за нашим сбором! Эти гирреро говорят, что тут их земля – вся земля вокруг древнего сидаджи. И что каждый, кто собирает здесь еду – должен ей делиться с хозяевами. А взамен? Взамен ненужная защита!
– Продолжай, продолжай. – кивал я, не отпуская взглядом глаза тараторящей девушки.
– Они защищают нас от зверей – просто отпугивая хищников. Мы и сами умеем стучать в барабаны, махать кадилами с тлеющей едкой травой и кричать! Они не страшны нашему племени! А если придет злой диаболичи… от него они не защитят! Просто убегут! А потом те, из сидаджи, скажут, что наше племя само виновато, раз прогневало диаболичи – духа погибшей и воскресшей природы.
– М-м-м-м… – перекривился я и, помотав головой, поинтересовался: – Дух погибшей и… вот щас охренеть просто… воскресшей природы?
– Разве ты не знаешь о Великом Сумраке, что однажды напал на этот мир и уничтожил его? Осталось лишь несколько искорок, тлеющих в Великих Именованных Горах! Искры породили слабое робкое пламя, что породило первых новых и чистых, а они, с разрешения Драгоценной Матери, повелительницы всего сущего, породили тех, кто породил нас и…
– Заткнись на секунду!
– А-ага… я прогневала тебя, незнакомец с большим тесаком?
– Нет. У меня просто заболела голова…
– Надо меньше думать, меньше злиться и больше любоваться и восторгаться окружающим миром! Живи настоящим моментом, незнакомец! Почитай Мать, люби природу, склоняйся пред диаболичи и…
– ЗАТКНИСЬ!
– Ладно… но знай – ты хороший! Ты очень хороший! Просто у тебя немного очерствелая душа. Тебе надо посидеть в предрассветное время на высоком холме и встретить восход, жуя листья коки. На тебя снизойдет! На тебя обязательно снизойдет…
– …
– Мы мирное племя. И потому нас все любят. Пусть мы не слишком уважаем тех, кто пренебрегает мирной и чистой работой по сбору излишков благословенной природы, что кормит и поит нас, но мы понимаем, что не всем дано сразу проникнуться этим благословенным чувством полной благодарности, что согревает наши души. Прошлое – ушло. Будущее – не пришло. Ты здесь. Ты сейчас. Вдохни поглубже, взгляни в небо, соедини вместе ладони и с ласковой улыбкой скажи БВАК!
Получившая выверенный удар девка свалилась на тропу и затихла. Я присел рядом, нежно придерживая в ладонях гудящую голову и глядя на лежащий на земле испачканный в крови тесак. Может, рубануть?
Я просидел несколько минут, задумчиво жуя выуженный из корзины девушки знакомый мне фрукт – большой, овальной формы, с зеленой плотной кожурой, плоской здоровенной косточкой и сладкой мякотью.
Дернувшись, девка приподняла голову, утерла пыльную щеку и улыбнулась:
– Ты не оставил меня зверям, незнакомец? Ты добр. Видишь – и в тебе проснулось то робкое золотое сияние, что…
На этот раз я просто ткнул двумя пальцами, и она снова обмякла. Я взял второй плод, содрав часть кожуры, принялся жевать. Головная боль вроде чуть поутихла, тошнота тоже не возвращается. Тропа тут спускалась по пологому лесному склону, между поредевшими и уже не столь монструозно толстыми деревьями я увидел шатры. Встав, взял еще фрукт и пошел, оставив зашевелившую дуру за спиной.
Преодолев сотню метров тропы, найдя проход в колючих зарослях, я шагнул на открытое пространство и невольно замер – лагерь шизанутого племени, что чем-то напомнило мне слюнявых дэвов, был разбит на самом краю скалистого участка, оканчивающегося обрывом. Узкая каменная полоса, потом пропасть, а дальше – огромный заброшенный город, выглядящий зелено-серым пятном. Мегаполис. Центр застроен полуразрушенными высотками, ближе к краям здания пониже, затем начинается частный сектор, опоясывающий весь город, медленно переходя в дикий лес. Все постройки утопают в зелени, что медленно дробит камни корнями. Однажды этот город исчезнет. А вон то здание останется – самая высокая постройка этого безымянного пока для меня города была полностью очищена от растительности, не считая пары верхних этажей. Но там зелень была очень уж аккуратной, скорее напоминая плодовые сады и ухоженные огороды. Мне бы оптику.
Над зданием поднимался жидкий дым. Блестели на стенах стекла – окна большей частью приведены в порядок. На что можно поспорить, что вон там и засело племя этих гирреро?
Почувствовав присутствие рядом, обернулся и увидел неуверенно шагающую девушку. Заметив, как она открыла рот, схватил ее за подбородок, подтащил к себе: