Единственный недостаток — порой ночами попадались участки дороги похуже, и поезд то и дело дергало из стороны в сторону. Уснуть было практически невозможно, и я раз за разом выныривала из тревожного сна, лишь только успев погрузиться в него. Особенно мне не повезло в последнюю ночь, и просыпаясь, я буквально отсчитывала минуты до рассвета — момента, когда официальное время для сна закончится и можно будет кое–как бодрствовать.
Когда мы проезжали мимо порта воздушных кораблей и приближались к вокзалу, друзья уже проснулись. Вместе глядя в окно, мы с удивлением заметили там знакомое судно. Оно было похоже на старинный галеон, но вместо паруса над ним был огромный баллонет с газом.
Лиум сразу спросил меня, уж не «Рассветный Путник» ли это, но я лишь пожала плечами и выбежала из купе.
Когда я вернулась с кофе с молоком для нас с Флейм и чаем для Лиума, за окном виднелась Зария — столица Декламиона, славившаяся высокой культурой. О корабле все забыли, и рассматривали монументальные здания снаружи.
Дорога сюда заняла всего лишь три дня и минимум пять таможен — мы сбились со счета после третьей, которую проходили поздно ночью.
Мимо величественного здания вокзала, выполненного в светло–зеленом цвете, сновали паровые автомобили, предлагая услуги перевозки. Впрочем, мы в них не нуждались — один из почтальонов, забиравших посылки, согласился подкинуть нас до местного отделения почты.
Мы ехали не по центральной улице, но даже небольшие домики столицы радовали глаза. Скромные, но аккуратные, без лишней вычурности, они выстроились рядами вдоль тротуара. Наружу то и дело выходили хозяйки, чтобы повесить простыни на просушку или напомнить играющим детям, чтоб не выбегали на дорогу. Ближе к окраине, конечно, виднелись и более потрёпанные, но ещё вполне приличные дома. Думаю, что совсем прохудившиеся тут просто–напросто сносят, чтоб вид не портили.
Мы скоро добрались до почты, которая здесь мало чем отличалась от нашего отделения — разве только слепящей белизной фасада и более солидным размером. Впрочем, внутри всё было устроено так же, и мы быстро сориентировались. Нам очень повезло, что письмо пришло именно отсюда — декламионский язык в Анфиксе знали даже дети.
Мистер Кериос — худощавый мужчина с густыми чёрными волосами, зачесанными назад, одетый в тёмный деловой костюм — встретил нас на входе, внимательно прочёл бумагу и предоставил скромную комнату с бежевыми стенами. Три кровати и пара тумбочек — вот и всё её убранство. Что–то подсказывало, что её давно никто не занимал.
Прежде чем мы покинули холл, он добавил, что уже через двадцать минут нас будет ждать машина к профессору Фраксису.
Оставив свой багаж в комнате, мы спустились, немного волнуясь по поводу предстоящей встречи. Кто знает, что ждало нас в доме профессора…
— Ты взял отмычки? — спросила я Лиума, на что он кивнул.
— Хотелось бы верить, что они нам не пригодится, — добавил парень.
— Но подстраховаться не помешает, — заметила Флейм.
— Может, тебе стоит спрятать Сеньориту? — предположила я. — На всякий случай.
Поразмыслив, девушка прислушалась к моему совету, и гремучка оказалась в сумке на поясе. Стоит сказать, вовремя, ведь снаружи тотчас же послышался клаксон подъехавшего транспорта. Мы вышли из холла и подошли к небольшому паровому автомобилю, из которого нам усиленно махал рукой блондин в сером костюме. Машина была черная, а глаза водителя то и дело бегали туда–сюда.
— Кингсбери роуд, 17, верно? — спросил он, поглядев на нас. Я кивнула. — Вы можете отдать письмо мне, я доставлю профессору Фраксису.
Мы переглянулись.
— Извините, но мы приехали для того, чтобы лично встретиться с профессором, — аккуратно заметила я.
— Ох, вы просто не знаете профессора Фраксиса! Он совсем не любит посетителей, а сегодня так и вовсе не в духе. Все в городе знают, что в такие дни к нему лучше не заявляться, — заверил нас парень.
— Но вы собираетесь к нему поехать, — изогнула бровь Флейм.
— Он — мой старый друг, и я знаю, как с ним обходиться.
— Тогда вы также должны знать, что он хотел видеть нас лично, — ответил Лиум.
Парень заметно напрягся. Не нравится мне это, ох, не нравится.
— Он непростой человек. Всё–таки, люди науки бывают весьма непостоянны в своих настроениях, — уже с большим нажимом добавил тот. — Позвольте избавить вас от ноши.
— Она не тяжелая, — не мигнув глазом ответил Лиум.
— Тяжелее, чем может показаться, — с нажимом ответил водитель, не отступая.
— Ох, мы, кажется, забыли письмо в комнате! — воскликнула я, роясь в сумке и разрушая зрительную дуэль. — Ребята, пошли искать, — обратилась я к друзьям.