— А ты представь, сколько ещё можно было бы изобрести, если бы ты прилежнее училась. Элл, скажи ей!
Флейм только закатила глаза к потолку. Я лишь усмехнулась, глядя на них. Этот спор вряд ли когда–то будет разрешён…
— Не хочешь выпить по чашке кофе на палубе? Я знаю неплохое место, где можно посидеть, — подмигнула я.
— Давай, — обрадовалась девушка.
Я улыбнулась — уж кого–кого, а Флейм я знала довольно хорошо, и это знание меня всегда радовало. Не сказать, что с ней всё просто — мол, взял кофе с молоком да лавандовым сиропом и человек уже счастлив. Но кое–какая стабильность всё же наблюдалась. А ещё она доверяла мне, что я всегда очень ценила. И мы обе соблюдали золотое правило: не спрашивать ничего о прошлом. Никогда. У нас обоих были причины не молоть языками на эту тему, и мы уважали это.
Зато в остальном у нас никогда не было секретов. Это заставляло меня чувствовать себя куда лучше в любых обстоятельствах.
Я отправилась за вышеуказанным напитком, по пути схватив парочку сэндвичей — не люблю это неприятное чувство после кофе на голодный желудок.
Пройдя мимо Лиума, я с ним переглянулась и пожала плечами, мол, сам знаешь. Друг кивнул — да, он сам знал. В следующий миг рядом с ним уже оказался редко замолкающий подмастерье Ксант и редко говорящий что–либо Торн.
Флейм захватила плед, и мы спустились на балкончик под прогулочной палубой, где лежали мотки канатов. На них мы и устроились, наблюдая за небом вокруг.
— Вот знаешь, всё бы хорошо, если бы он так за оценками не гнался, — пробурчала девушка, отпивая кофе. — А точнее — если бы не ожидал этого от меня.
— Ну, он же нечасто наседает, — заметила я. — Да и хочет как лучше.
— Для меня это просто не имеет значения. Я научилась делать механоидов — и всё, больше мне не надо.
— Верю. А знаешь, мне вот что интересно: как он успевает читать все эти комиксы и книги, и при этом выполнять все задания вовремя? — задумалась я.
— Ты у него спрашивала?
— Он лишь говорил, что у него дома какие–то временные аномалии, — усмехнулась я.
— Мистика, — протянула подруга, и мы синхронно сделали ещё по глотку ароматного напитка.
После завтрака Корсак показал нам вещи, найденными командой во время путешествий. В основном, это был хлам из разрушенных городов посреди пустошей, в которых временами останавливался «Рассветный Путник». На него был отведён небольшой чулан, где техника с неизвестным назначением или просто разные детали ютились на полках и даже просто на полу. Флейм, до того не слишком активная, вдруг заметила какой–то механизм и вцепилась в него.
— Я могу взять его?
— Конечно! — кивнул капитан. — Как и всё остальное в этой комнате, если найдёшь им применение.
— Спасибо! — горячо поблагодарила блондинка.
— Без проблем, — улыбнулся Корсак.
Девушка начала активные поиски того, что могло бы пригодиться ей в работе, а капитан тихонько спросил у меня:
— Что она собирается делать с этим хламом?
— У неё хобби — мастерить механических змей и драконов, — пояснила я.
— Ааа… — протянул понимающе Корсак, бросив взгляд на Сеньориту. — Тогда, пусть занимается. И если нужно, можешь заходить сюда в любое время, — последнее предложение было обращено к блондинке, которая копалась в груде хлама.
— Что? — переспросила девушка.
— Тебя предлагают закрыть здесь, — подсказал Лиум.
— Если не с тобой, то меня полностью устраивает! — отозвалась Флейм, снова ныряя в механизмы.
Переглянувшись, мы усмехнулись и решили оставить её в покое.
Глава 8. Розыск
На следующий день мы попали в провинциальный городок. Корсак сказал, что у нас есть около трёх часов, и мы с Лиумом и Флейм решили немного пройтись.
Обменяв на станции воздушных кораблей коттлинги на верники, мы отправились в город, где быстро нашли центральную улочку. Она была выложена брусчаткой и заканчивалась небольшим сквером с фонтаном.
Прохожие поглядывали на нас кто с равнодушием, кто с неприязнью, услышав наш говор. Да, это не столица, где привыкли к любым приезжим, в том числе из Анфикса. В провинции не слишком–то скрывали свою нелюбовь к нашему государству. Вся проблема была в том, что никто не мог решить, из какого бункера люди вышли раньше: из того, что в землях Анфикса, или Декламиона. И если в нашем государстве правит Верховный Консилиум, в котором заседают учёные и признанные умы, внесшие наибольший склад в развитие страны, то в Зарии их Высший Совет поделён на фракции: природоведов, деловодов, правоохранителей, докторов и так далее. И все уверены, что вносят куда больший вклад в развитие человечества, и что их система лучше. Между ними будто бы ведётся гонка: кто похвастается миру большим количеством новых знаний и изобретений. А ещё одни вечно подозревают других в шпионаже, и поэтому к чужестранцам отношение… Бывает довольно сложным.