Конечно, для этого нужно было немало поработать и набраться опыта. Когда–то все хорошие капитаны драили палубы и были у кого–то на побегушках. Что ж, подобный путь мне уже пришлось пройти, так что нужно лишь довести его до победного конца.
Выходя из кабинета капитана, я подумала, что было бы неплохо поговорить с Лиумом, если он ещё не спит. По просьбе Корсака, обед и ужин принесли прямо в кабинет, чтобы мы не отвлекались. Так что я не видела друзей часов с одиннадцати утра.
Флейм не выглядела слишком озабоченной ситуацией, и когда я вошла, она перебирала вещи в поисках какой–то детали. На мой вопрос, всё ли в порядке, подруга даже не сразу поняла, о чём речь.
Кажется, ей до розыска дела было даже меньше, чем мне.
Постучав в двери каюты друга, я не получила ответ, и отправилась на палубу — не то со слабой надеждой найти его там, не то с желанием немного освежиться.
Можно сказать, что мне повезло кинуть два письма в один ящик.
Как только я вышла на свежий воздух, в свете фонаря показался знакомый силуэт.
Он сидел на смотанных канатах и смотрел на рассыпавшиеся бусины звёзд.
Сложно было не заметить, что настроение у него не самое лучшее. Но я всё же надеялась, что за день ему хоть немного полегчало.
Набравшись духу, я подошла ближе и попросила разрешения сесть. Парень кивнул.
— Как ты?
Лиум окинул меня равнодушным взглядом, и снова посмотрел вдаль.
— Плохо.
Причина была столь очевидной, что и спрашивать некрасиво. Но мы с красотой поведения временами расходились по разным углам.
— Из–за розыска?
— Угу.
— Слушай, я знаю, сколько усилий ты вложил в учёбу и понимаю, что тебе сейчас непросто. Но это ведь не конец жизни, и мы сможем что–то придумать.
— Как же, — фыркнул друг. — Но беда в том, что я не хочу ничего делать. Доделался. Столько лет усилий и всё побоку. И теперь есть лишь пустота — заполняющая, всеобъемлющая. Она съедает меня изнутри, а я не хочу сопротивляться.
Я малость удивлённо посмотрела на него. Неужели, это объявление так повлияло? Конечно, это плохие новости для всех нас, но не настолько же, чтобы терять смысл жизни. Пройдёт время, и он сможет навестить родных и сказать им, что всё в порядке. Впрочем, я как–то не замечала, чтобы они рьяно следили за новостями, так что и тревожные вести о нас могут обойти их стороной. Разве что к ним лично заявятся в ходе поисков. Но что–то мне подсказывало, что не это причина его переживаний.
— Это началось уже давно, — сказал парень, отвечая на мой не озвученный вопрос. — Я чувствовал, что мне постепенно становится плевать на жизнь и я больше играю, чем правда испытываю эмоции. Я не получал удовольствия от празднования дня рождения и других событий. Хоть и показывал, будто это не так.
Его слова отозвались болью у меня в груди. Мы с Флейм всегда так старались порадовать его по праздникам. Да и не только. Столько времени, проведённого вместе… Для меня оно всегда было ярким и наполненным эмоциями. Неужели, это всегда касалось только меня?..
— Но почему? — глухо спросила я.
— Не знаю, — пожал плечами парень. — Эмоции — это то, что мешало учёбе. А родители хотели обеспечить меня хорошим образованием и всем необходимым. Я не имел права их подвести. Да и сам видел мало смысла во всех этих чувствах. И… Мы в семье никогда не могли нормально поговорить, знаешь.
— Если не получалось говорить с родителями, почему ты не делал этого с друзьями? — аккуратно уточнила я.
— Это не то, — отрезал брюнет. — И теперь я знаю, что подвёл их.
— Ты же не виноват, что обстоятельства так сложились.
— Какая разница? Всё это время я собирал остатки энтузиазма ради достижения цели: получить лицензию с отличием, а вместе с ней и хорошую работу. А теперь что? Мы больше не можем рассчитывать ни на то, ни на другое. А значит, всё было зря. И теперь пустоту нечем останавливать, да и незачем.
— Хорошая работа не всегда зависит от наличия лицензии, — осмелилась сказать я.
— Но не в самой престижной почтовой компании.
Тут крыть было нечем.
— И кроме неё будет, где заработать.
— Заработать — да, но не оправдать надежды семьи, — твёрдо сказал он, и поднялся. — Спокойной ночи, Элл. Отдыхай уже, у тебя и так забот хватает.
— Это не значит, будто мне неважно, что происходит с моими друзьями, — возразила я, серьёзно глядя на него снизу вверх.
— А зря, — бросил он, и удалился прежде, чем я успела что–либо ответить.
Уронив голову в руки, я вздохнула и провела ими по лицу.
Вот и поговорили.
Глава 10. В компании брата
За завтраком Лиум общительнее не стал. Утро вечера мудренее, да? Ну–ну.