Посреди всего этого великолепия моя подруга в халате поверх пижамы пересыпала ароматный порошок из кофемолки. Её любимый кулон в форме головы волка пускал на стены весёлые солнечные зайчики, а длинное светлое каре украшал ободок, заодно не давая волосам лезть в глаза.
— Доброе утро! — поздоровалась я с подругой, и подошла к гремучке. — И тебе привет, Сеньорита.
Та, в свою очередь, обвилась вокруг моей руки и потёрлась чешуйчатой головой о предплечье. Сеньорита была самым первым механическим животным, которого сделала Флейм. Называть её какой–либо сокращённой версией имени категорически воспрещалось. И мне всегда казалось, что она разумна не менее, чем вымершие десятки лет назад звери.
Уж не знаю, как она делала этих механических питомцев так похожими на тех, реальных, что остались в прошлом. Но они любили ласку, как любое живое существо. Я погладила Сеньориту по жёсткой металлической голове, и она блаженно прикрыла глаза.
— Доброе, — кивнула подруга, ставя турку на примус. — Кофе?
— С удовольствием! — улыбнулась я.
— Только у меня нет молока. Подсобишь?
— Так и знала, что ты это скажешь, — улыбнулась я, подняв бутылку. — Я пригласила Лиума на чай, но раз мы у тебя, надо ему сообщить. Что думаешь?
— Что на него варить кофе не буду.
Я скептически изогнула бровь.
— Он же его и не пьёт!
— Ага, а если бы пил, я бы всё равно не сварила, — как ни в чём не бывало ответила подруга.
Усмехнувшись, я черкнула записку и отправила её другу по пневмопочте.
Спустя пару минут, мы уже собрались за небольшим столиком и обсуждали последние новости, попивая ароматные напитки.
— Вы уже были в холле? — спросила Флейм, отпивая из своей чашки.
— Да, но сегодня паром с почтой задерживается, и первая поставка будет к девяти.
— Значит, у нас есть время! — Я хлопнула в ладоши. — Целых полчаса!
— А потом дел невпроворот, — добавила Флейм.
— Как всегда, — пожал плечами парень.
— Кстати, грядут холода, и мне надо сдать пилотное пальто в химчистку.
— О, мне тоже, — вспомнила Флейм. — Может, сегодня по дороге закинем?
— Да, отличная идея. Лиум?
— Я думал чуть позже, но можно и сегодня, — пожал плечами парень.
Ещё немного поговорив, мы разошлись обратно по своим комнатам. Пора было надеть униформу. У девушек она состояла из пышной коричневой юбки, жилета поверх белой рубашки да пиджака. Надев перчатки, я проверила наручные часы–браслет с ключом и закинула сумку с зимним пальто на плечо.
Подойдя к двери, я сняла с крючка шинель из водонепроницаемой ткани и кепи с накладками на уши. На обоих — окрыленный свиток в рамке из шестеренки, знак нашей почтовой службы. Зашнуровав высокие ботинки, я закрыла дверь и постучала к Флейм.
— Тебя тут ждать, или внизу?
— Тут, я скоро буду, — прозвучало в ответ.
Пару раз смерив коридор шагами, я подбежала к лестнице — Лиум уже был там, и ждал нас на пролёт ниже.
— Задерживается? — спросил он, заметив меня.
— Ага. Обещала скоро выйти.
— Ну, если через сто лет — это скоро, то она сдержит слово.
— О, а вот и вы! За сто лет даже не постарели! — Флейм была уже при параде, с Сеньоритой, обвитой вокруг руки. — Хотя Лиума это не касается. Годы тебя не щадят, — добавила она, пока мы спускались.
Тот пожал плечами.
— Ну, до тебя мне ещё стареть и стареть.
— Мда… Вот и пример тому, что старость не всегда придаёт ума, — покачала головой девушка.
— Кто–то в старости не умнеет, а кому–то изначально не дано, — парировал он.
Мне оставалось только смеяться. Их перепалки происходили с завидной частотой, и наблюдать эти шутливые оскорбления — одно удовольствие.
— Брейк, ребята, нам надо взять задание. А если хотим одно на троих, надо быть паиньками, — напомнила я, когда мы шли по галерее в главное отделение.
— Одно задание? С этой амёбой? Мда… Ну, сама–то она явно не справится, — протянул Лиум.
— Да я лучше ведро гвоздей съем, чем буду с ним в одном аэростате, — хмыкнула Флейм.
— И ведро гвоздей, и вагон опилок, — кивнула я. — А теперь, давайте спросим, нет ли чего–то новенького.
Как раз к этому времени мы вошли в главный холл, оплетенный трубами аэропочты. В отличие от вчерашней ночи, сейчас здесь кипела работа: за каждым столом сидели работники и усердно набирали сообщения на печатных машинках, запаковывали посылки, укладывали в конверты письма и выполняли прочие услуги, за которые почтовая служба пользуется спросом.
Мы прошли на склад, где обычно получали посылки и письма на доставку. Там пыхтел пышный усач Джонатан, сортируя недавно полученное по месту назначения. Он тоже был в униформе — коричневых штанах и жилете поверх белой рубашки, а также нарукавниках.