Сгущаются.
Сердца нервный стук вдруг
Прерывается…
Время, когда…
Когда свет зовёт в далёкий бой
Колдовству преградить путь…
Когда правда за нас горой
С тропы не повернуть!
Когда мерцает яркая
Девятихвостая звезда
Когда увидишь ты, воскреснет вновь мечта!
Юная певица застыла в драматичной позе, опустив голову, а игра постепенно стихла. На переднем ряду всё это время сидел их одноклассник, тихо наблюдающий за репетицией. Юноша со слегка растрёпанными русыми волосами улыбнулся широким ртом и громкими аплодисментами нарушил тишину.
– Браво, как всегда круто! – выкрикнул он. – Особенно ты Ева, поёшь шикарно!
Стоящая за микрофоном слегка покраснела на комплимент.
– Спасибо надо сказать Лёшке, это ведь он всё сочинил! – ответила подруга. – И где ты только находишь идеи?
– Да так… – почесал затылок гитарист. – В детстве всегда любил истории про монстров. Хотя поначалу сильно их боялся! Но знаешь, иногда со страхами надо подружиться, чтобы всё это вылилось в нечто новое.
Группа из трёх человек носила название «Ахерон», в честь мифологической реки из подземного царства Аида. Пару раз подросткам доводилось давать короткие выступления прямо на школьных мероприятиях, но дальше дело не зашло. В основном «Ахерон» жил в социальных сетях, также не пользующихся большой популярностью. Можно сказать, всё продолжалось на чистом энтузиазме и желании творить.
– Кто «Газировочника» будет? – спросил зритель, беря бутылку, лежащую рядом с ним. – Алекс, ты же хотел вроде?
– Валяй. – протянул руку светловолосый.
Одноклассник мигом поднялся и прищурив один глаз кинул «Газировочника» на сцену. Гитарист ловко словил бутылку, зажав её правой ладонью. Вот только он не заметил, что по центру напитка были проколоты небольшие отверстия. Суть розыгрыша заключалась в том, что по законам физики вода не должна была выливаться, если не приложить усилий. Алексей, видимо, настолько сильно схватил подачку, что зелёное содержимое напитка с летящими во все стороны брызгами облило удивлённое лицо музыканта. Попало также на рубашку и немного на гитару.
– Ах ты…ПРИДУРАСТЫЙ!
Разыгранный стоял в полном шоке, никак не ожидая такого хода. Вся та стильность и хладнокровный вид мигом улетучились. Друзья ответили лишь сдержанным смехом.
– Н у как же ты мог забыть, а? – с наивной ухмылкой произнёс русый. – Первого апреля никому-не-верю!
– Я тебе ещё припомню, Холтобин!
На полном серьёзе огрызнувшись, парень снял с себя гитару и небрежно кинул её на стул. Демонстрационно он спустился со сцены и вышел из зала, хлопнув высокой белой дверью. Смеющиеся резко прекратили веселье, обратив взгляд на шутника.
– Глеб, может извинишься? – предложил силач. – Лёха у нас подобного не любит, сам знаешь.
– Да… – почесал затылок провинившийся, громко выдохнув. – Лады, сейчас…Кстати, Боря, дай пять!
Удивившись такому неожиданному предложению в такой момент, барабанщик вскинул густые чёрные брови, но осторожно протянул руку. Одноклассник со всей силы хлопнул по ладони, оставив уж слишком больное ощущение в одной конкретной точке. Ничего не ответив, Глеб развернулся и последовал к выходу.
Силач посмотрел на большую ладонь, увидел там небольшой прокол, словно от иголки. По нему сочилась небольшая струйка крови, образовывая вокруг покраснение.
– За что он так? – поражённо произнёс второй разыгранный. – Вот скажи, Ева…разве это нормально?
– Нет, не нормально. – напряжённо ответила девушка. – Здесь что-то явно не так…вот только никак не пойму, что именно.
По периметру коридора вдоль были установлены высокие окна, сквозь которые падал яркий дневной свет. За ними можно было наблюдать расходящихся детей, то быстро то медленно идущих по к воротам здания. Открывался вид на небольшую аллейку с тремя скамейками, где обычно родители ждали задержавшихся младшеклассников. Но Холтобина, короткостриженого и с не заправленной мятой рубашкой мальчугана это не интересовало. Правда, если бы кто-то увидел его тихо шагающим за гитаристом и совершенно не отрывающим от цели пристальный холодный взгляд, то он бы точно заподозрил что-то неладное. Даже шаги стали слишком уж чёткими, словно он идёт не за примирением, а за…явно чем-то опасным.
Глеб шагнул в мужской туалет, плотно закрывая за собой дверь. Даже соизволил второй раз дёрнуть за ручку с потёртой позолотой.
В центре комнаты, выложенной чёрной снизу и белой сверху керамической плиткой, стоял Алексей без рубашки. Он с силой выжимал ткань, сливая остатки напитка на пол. Заметив вошедшего, мимика на его лице стала нахмуренней.