- Взаимно, - улыбнулась она. - Правитель собрал сегодня всех своих друзей.
- Значит, поселенцы все еще поддерживают Правителя? Невзирая на свары по юридическим вопросам?
- Мы поддерживаем его не по всем пунктам, - ответила Велтон, осторожно подбирая слова. - Но, конечно, мы в целом согласны с его программой. Хотя, пожалуй, было бы лучше предложить ему свою помощь - так, ненавязчиво.
- Ваша явная поддержка едва ли пойдет на пользу Правителю, - несколько резко заметил Фрост. Тоня Велтон часто действовала прямолинейно, она не привыкла стесняться в средствах и шла напролом. Фрост знал, что она не из тех, кто одобряет обходные маневры. Хотя он и сам был не прочь сыграть ва-банк, если бы был уверен, что это даст нужный результат.
- Надеюсь, что это не так, - ответила Тоня, награждая собеседника двусмысленной улыбкой, свидетельствующей, что думает она иначе. - А вот ваша поддержка для нас, Серо... Мне бы хотелось, чтобы она стала более открытой.
Он ждал, что она заговорит об этом.
- В настоящее время нам всем нужно быть очень осторожными, - промолвил Фрост. - Но, конечно, было бы неплохо сойтись с вашими людьми поближе. Я уже помог поселенцам, продав их электронное оборудование, которое, после запрета на роботов, нашло у колонистов широкий спрос. Но, честно говоря, сейчас опасно открыто поддерживать поселенцев. Риск должен быть оправдан.
- Оправдан... - повторила она. - Значит, в этом все дело. Чего вы хотите? Что для вас может оправдать риск?
- А чего хотите вы? На какой риск вы меня толкаете? Я не могу назвать свою цену, пока не узнаю, что я должен сделать.
Несколько минут Велтон молчала.
- Гласность... - наконец сказала она. - Мы всегда старались действовать скрытно. Это было неплохо, пока мы продавали оборудование для машин, но этого мало.
- Мало для чего? - спросил Фрост. - Мало для того, чтобы очистить эту планету от роботов? Вы хотите подключить коммерцию к делу, с которым не смогла справиться политика? - Сейчас он должен действовать с предельной осторожностью. Гласность относилась к тем вещам, которые он не мог себе позволить. Как только о его союзничестве с Велтон и поселенцами станет известно широким кругам, можно распрощаться со всеми выгодными сделками, которые он заключил с Железноголовыми.
- У нас не такие большие аппетиты, - ответила Тоня. Слова "пока" не прозвучало, но и без того все было ясно. - Мы всего лишь боремся за то, чтобы товары поселенцев - все товары - могли иметь свободное хождение на этой планете.
- Прошу прощения, - отозвался Фрост, - но я не совсем понимаю, чем в таком случае я могу быть вам полезен. Вы хотите, чтобы я как-нибудь добился разрешения на ваши товары? Должен признаться, что этой попыткой я бы подписал себе смертный приговор, и в переносном смысле профессиональном, - и, возможно, в прямом.
Тоня Велтон уже собиралась что-то возразить, но смолчала, поскольку к ним направлялся еще один гость - Шелабас Квеллам, президент Учредительного Совета. Это был невысокий грузный мужчина, который всегда выглядел нерешительным, и казалось, его легко можно убедить в чем угодно.
- Добрый вечер, мадам Велтон. Серо, привет. Двое врагов ведут переговоры? - попытался он пошутить, но его высокий и визгливый голос звучал невесело.
- Добрый вечер, Учредитель Квеллам, - сказала Тоня ледяным тоном, исполненным ненависти. - А я-то полагала, что здесь врагов нет, только друзья.
- Ох, простите, - вздохнул Квеллам, понимая, что шутка не удалась. Уверяю вас, мадам Велтон, что я ничего не имел в виду. И не пытался никого обидеть.
- Вы хотели что-то нам рассказать, Шелабас? - спросил Фрост. - Что-то придумали? - "Если ты вообще способен думать", - мысленно прибавил он.
- Да-да, в том-то и дело. Я увидел вас вдвоем и подумал, что в самый раз обсудить новые меры против контрабанды.
- Прошу прощения? - переспросила Тоня Велтон.
- Контрабанда, - повторил Квеллам. - Мне казалось, что главе поселенцев на Инферно и крупнейшему торговому магнату планеты есть что сказать по этому поводу. Я уверен, что всем нам хотелось бы пресечь незаконный импорт техники поселенцев. Конечно, ведь это в ваших же интересах. Это дестабилизирует нашу экономику, и притом ваше правительство теряет кучу денег из-за нелегальной перепродажи, не правда ли, мадам Велтон? Пошлина и все такое?
- Откровенно говоря, - сказала Тоня, - деньги колонистов имеют такой низкий оборот на планетах поселенцев, что финансовая сторона проблемы едва ли заинтересует контрабандиста. Да и что он может купить за них? Правительство поселенцев было бы не против субсидировать любую крупномасштабную операцию, если бы контрабандисты на это пошли. Я не преувеличиваю. Любая контрабандная торговля товарами поселенцев имеет шанс получить поддержку нашего правительства.
- Помогать контрабандистам? Ради чего вашему правительству идти на такое?
- Кто знает? - покачала головой Тоня. - Возможно, некоторые безответственные деятели среди поселенцев считают, что дестабилизация отжившей, неправильной системы - неплохая идея сама по себе. Простите меня, джентльмены, - закончила она и отошла.
- Ох, Боже мой, боюсь, что я сказал что-то не то! - вздохнул Шелабас Квеллам. - Я даже не думал, что так получится.
Серо Фрост улыбнулся, но ничего не ответил. Квеллам вращался в самом центре общественной жизни, но чаще всего все события вокруг происходили так, как он и не подозревал. Например, он даже не думал, что станет такой значительной - и влиятельной - фигурой.
Шелабас Квеллам был президентом Учредительного Совета. В те времена, когда планета Инферно была тихим и всеми забытым болотом, политическая жизнь на ней еле теплилась, президентская должность предназначалась как раз для таких, как Квеллам. Для добродушных и покладистых людей, желающих представлять собой не больше чем символ.
Но инфернитская политика высоко подняла голову за последний год, и президент Совета превратился в важную фигуру на арене политической борьбы.
Давным-давно даже пост Правителя являлся в основном номинальным. Один за другим бездеятельные деятели отсиживали двадцатилетний срок, занимаясь лишь устроением торжеств перед отставкой или по поводу перехода на другую должность. При этом существовал пост Вице-Правителя, который делал и значил еще меньше.