— Вот как?
Типичный Доминик. Воспринимает каждое мое слово как персональный вызов.
Ни на секунду не разрывая зрительный контакт, я осторожно закатила рукав рубашки, обнажая кожу. Его взгляд на секунду опустился на моё запястье и тут же вернулся к моим глазам.
— И что это значит? — он поднял бровь.
— Ты знаешь, что это значит.
Его глаза потемнели, глядя на меня.
— Предлагаешь мне себя, ангел? — нотки в его голосе явно сменились на провокационные.
— Да, — я тяжело сглотнула, в горле было сухо, как в пустыне. — Ради твоей безопасности.
Мы оба знали, что чем больше моей крови в его организме, тем лучше он защищён на случай непредвиденной ситуации. На поверхности это был мой единственный довод, но если бы я рискнула копнуть глубже, то смогла бы назвать ещё множество причин, почему я хочу это сделать. Причин, терзавших меня изнутри.
Мы оба знали это, и всё же он даже не попытался ухватиться за приманку. Но он стоял неподвижно, пробираясь мне в душу своим пронзительным взглядом.
— Так и будешь стоять и смотреть? — я перенесла вес с одной ноги на другую, всё ещё держа руку вытянутой.
— Я наслаждаюсь чудесным видом, — произнёс он с томной улыбкой.
— Я имела в виду, почему ты не… — я прикусила губу, пытаясь как-нибудь поприличнее спросить, почему он отказывается пить мою кровь. — Разве ты не… хочешь?
— Твою кровь? — его зрачки расширились. — Всегда.
В животе возникло странное ощущение. Чем-то похожее на бабочек.
— Тогда почему не возьмёшь?
Он наклонил голову в сторону, обдумывая мой вопрос, что-то решая в своей голове.
Секунды казались часами — словно я целую вечность простояла вот так. Дождь продолжал капать на нас, становясь всё сильнее, хотя я уже не чувствовала холода своей разгорячённой кожей.
Опустив руку, я нахмурилась.
— Это из-за того, что ты сказал мне вчера? Ну, что и пальцем меня не тронешь больше. Я предлагаю не ради себя, — быстро добавила я, хотя получилось слишком поспешно и оборонительно, а потому не очень искренне. — Просто пытаюсь помочь тебе.
— И всё?
Я стиснула зубы, прожигая в нём дырку глазами. Уголок его губ дёрнулся, словно он едва сдерживал ухмылку.
Похоже, его забавляет вся эта ситуация.
— Знаешь что? Забудь. Не хочешь моей крови — я заставлять не буду, — с этими словами я развернулась, чтобы уйти, но он поймал меня за запястье и притянул к себе.
Разряд тока прошёлся через всё моё тело, стоило Доминику прижать меня к своей груди. Наши тела разделяло всего ничего. Мои губы приоткрылись в попытке возразить, но Доминик быстро прижал к ним палец.
— Однажды ты взглянешь правде в глаза, ангел. И ради нас обоих я надеюсь, что это случится скоро.
— И что это значит? — моё сердце настойчиво пробивало дыру в груди.
— Что-то мне подсказывает, что ты прекрасно поняла, о чём я, — его взгляд на мгновение скользнул по моим губам.
— Хочешь сказать, я хочу этого?
— Ты мне скажи.
Мурашки побежали по моей коже при звуке удлинившихся клыков. Я тут же напряглась, понимая, что он намеренно так сделал. Он же отлично знал, как я отреагирую. В этом плане он та ещё сволочь.
— Так не честно, Доминик. Я не хотела, чтобы всё было так, — я пыталась унять дрожь в моём голосе. Мне потребовалась вся моя сила воли, чтобы удержаться и не поддаться ему… и кровной связи.
— Не хотела, — подтвердил он, но затем поймал мой подбородок и поднял лицо к себе. — Но это ведь не отменяет того, что ты чувствуешь сейчас, ангел?
Он медленно наклонил голову к моей шее, нежно скользя губами и зубами по коже.
Вся моя выдержка ушла на то, чтобы не наброситься на него, как дикое животное. В конце концов, именно этого он и добивался: чтобы я потеряла контроль… бросилась ему на шею… умоляла его.
Будь я проклята, если дам ему такое удовольствие.
Он поднял голову, когда я не ответила. Его глаза не отрывались от моего рта.
— Это простой вопрос, любимая.
— Нет. Не простой.
Сложный и тяжёлый. А последствия его просто невыносимы.
Сердце галопом скакало в груди по такому длинному списку причин, что все и не перечислишь, но главным образом потому что он всё ещё смотрел на мои губы, словно бы хотел их поцеловать — поглотить, — а я не была уверена, что мне хватит сил остановить его, если он попытается. Со мной явно творится что-то нездоровое, и эта болезнь усиливается с каждым днём.
— Пожалуйста, не смотри на меня так, — умоляла я голосом почти таким же слабым, как и колени в этот момент.