— Нет, — я качала головой, потому что понимала, что это значит.
Это значит, что Трейса нужно убить.
А я никогда не смогу этого сделать.
— Ты не можешь просить меня о таком, Трейс. Не можешь!
Он притянул меня в свои объятья.
— Я люблю тебя, Джемма. И всегда буду любить, но ты должна меня отпустить.
— И как же мне это сделать?
— Поставив жизни других превыше моей, — ответил он, его голос зловещим эхом повторялся в моей голове. — Отпусти меня, Джемма. Сделай это, или все умрут.
Его голос звучал всё слабее… всё дальше.
Я мотала головой, всхлипывала в его рубашку, но он продолжал… продолжал добивать меня словами.
— Их смерть будет на твоей совести, и ты не сможешь с этим жить. Я знаю, ты сможешь сделать правильный выбор. Ты всё сделаешь так, чтобы я тобой гордился, — он обнял меня крепче, и я поняла, что это прощание.
Но я не готова была прощаться.
У нас ещё целая жизнь впереди.
— Не смей бросать меня, Трейс! Я не могу тебя потерять!
— Ты не потеряешь меня, — он поцеловал меня в макушку. — Я всегда буду рядом, Джемма. Всегда.
— Чёрт, Трейс! Не покидай меня! — из меня вырвался настоящий вопль. Я цеплялась в него руками, старалась удержать в своих объятьях навсегда, но тщетно. Он растворился, и в моих руках остался лишь воздух.
Я упала на пол и прорыдала до утра.
24. ПРОСНИСЬ И ПЕЙ
Мои щёки были мокрыми, когда я подскочила на месте в тускло освещённой комнате и взглянула на часы. Я снова оказалась в кровати гостиничного номера, и хотя моё тело физически не покидало постель, всё же разум и сердце были в другом месте, и я сомневалась, что когда-нибудь сумею оправиться от произошедшего.
Трейс сдался.
Он уже приготовился к смерти, к собственному убийству моими руками. Как он может ожидать от меня такого? Убить его. Отказаться от него. После всего, через что мы прошли. После всех наших обещаний друг другу.
Это не укладывалось в моей голове.
Это совсем не похоже на него — вот так просто опустить руки. Трейс всегда был воином. Лидером. Неужели он решил поднять белый флаг, потому что реально считает, что его уже не спасти? Или дело в чём-то другом?
Чем больше я думала об этом, тем больше части картинки собирались в целое. Разве не именно это было в видении Морган несколько месяцев назад? Я убиваю Трейса. Его кровь на моих руках. Может, он знал, что этот день настанет. Может, он считал, что такова его судьба. Он явно не верил, что есть способ его спасти.
Но я верю.
Я отказывалась сдаваться, идти по ложным тропам, навязанным мне кем-то другим. Я найду свой способ выпутаться из этого кошмара, даже если это будет стоить мне жизни, но я вытащу жнецовскую задницу Трейса, хочет он того или нет.
Решив забыть всё сказанное Трейсом, я выбралась из кровати и поплелась в душ. Чем скорее этот день начнётся, тем ближе я буду к тому, чтобы вернуть Трейса.
Я стояла под каскадом воды несколько минут, позволяя горячим струям разогревать мою кожу. Большинство синяков и ушибов давно уже исчезли, а швы почти полностью зажили. Не знаю, связано ли это с моим ангельским наследием или с вампирской кровью, которую я пью. Так или иначе, я рада вернуться в полную силу, потому что сейчас она нужна мне как никогда.
Выйдя из душа, я схватила полотенце с полки и вытерлась насухо. Закрутив волосы в небрежный пучок, я почистила зубы и оделась. Я не додумалась взять с собой сменную одежду, поэтому пришлось надевать вчерашнее. Было что-то катастрофически неправильное в том, чтобы сразу после душа влезать в грязные тряпки.
Пофиг. Бывало и хуже.
Повернув ручку, я распахнула дверь и чуть было не словила сердечный приступ при виде Доминика на пороге. Довольная ухмылка на его лице подсказала мне, что он стоял так уже некоторое время.
— Завтрак?
— Нет, спасибо, — я попыталась обойти его, но он не дал мне пройти.
— Ты должна поесть, — настаивал он.
— Я не голодна.
В конце концов, я выпила его кровь перед сном, что дало мне больше сил, чем могли бы яйца с беконом.
Ммм, бекон.
— Даже не сомневаюсь, ангел, но ты всё равно должна хоть что-нибудь съесть, — он взял меня за руку и вывел из ванной и затем из спальни.
Неохотно пошла за ним, зная, что он не отстанет, пока я не запихну в рот хотя бы пару кусочков. Он привёл нас в гостиную к небольшому столику с двумя стульями у окна. Стол был накрыт белоснежной скатертью, поверх которых разложены несколько блюд, содержимое которых я не видела, но определённо чувствовала их аромат.
— Сядь, — сказал он, и я послушно села. После того, как закатила глаза, конечно же.