— Интересно, — сказал он, — как же вы все-таки меня выцепили, а?
Тоц был не в духе. У него раскалывалась голова, и он мрачно думал о том, что наверняка к утру под глазом проступит синяк и разгуляется ревматизм.
— Могу лишь сказать, что вы доверяли не тем, кому следовало, — ответил он, не собираясь выкладывать все, что знал. Он сел за письменный стол, лицом к заключенному, и сделал вид, что занялся неотложным делом. На самом деле он чувствовал себя не в том состоянии, чтобы писать рапорт.
— Даже так? — удивился Фил. — Наверное, я должен был узнать Флору Винтль получше, прежде чем довериться ей.
Все это он выдал спокойно, словно разговаривая с давним приятелем, и так же спокойно всунул ноги в тюремные тапочки.
— Гм, подходят, — добавил он, вставая и делая пару шагов по камере.
— Я рад, что вы довольны, — сказал Тоц, чувствуя себя несколько уязвленным, что задержанный угадал причину с первой же попытки. — Но я не ответил вам, кто вас выдал.
Фил посмотрел на сержанта и усмехнулся.
— О, ну конечно же, Флора. У нее слишком длинный язык, чтобы она могла держать его за зубами. Я мог бы догадаться еще раньше, что она проболтается. Кстати, не могли бы вы мне сказать, что сталось с моими роботами? Из них хоть кто-нибудь смог удрать?
— Почти половина из тех, что были в лодке, — ответил Тоц. — Остальных мои роботы похватали на берегу. Утром мы заберем всех, кто остался ждать на корабле.
— И не рассчитывайте! — заверил его Фил. — Эти роботы не такие уж дураки. Раз я не вернулся обратно на корабль, они обязательно будут держать ухо востро. Приплывут те, кто остался в лодке, и они попробуют высадиться где-нибудь в другом месте.
— Вы так думаете? — несколько озадаченно спросил Тоц. Если Фил так хитер, то почему он попался? — Они же просто роботы. Они будут сидеть на месте, пока мы их не заберем.
— Если вы собираетесь биться об заклад, то флаг вам в руки, — заявил Фил. — Это же Новые роботы! Да у любого из них больше инициативы, чем у целой когорты Трехзаконных балбесов. Уж поверьте мне, эти молодчики поймут, что пора убираться подальше. Вы знаете, что ждет Нового робота, если его поймают при попытке побега?
Тоц пожал плечами:
— Нет.
Фил как-то странно посмотрел на него.
— Для полицейского вы не слишком-то любопытны. При попытке к бегству Новый робот подлежит уничтожению. Выстрел в голову из бластера. Раз уж они отважились бежать, они чертовски хорошо понимают, что останавливаться нельзя ни в коем случае. Мосты сожжены.
— Но они же не соображают, как управлять вашим кораблем, — возразил Тоц.
— Они умненькие, и притом понимают, что их ждет, если они попадутся. Когда жизнь в опасности, научишься чему угодно, — ответил Фил. — Если они решат, что не смогут справиться с кораблем, они попрыгают за борт и пойдут к берегу по дну. Хотя это вряд ли. Их не делали водонепроницаемыми специально, чтоб они не сбежали с Чистилища. Кроме того, даже робот едва ли сможет сориентироваться здесь под водой. Плохая видимость, сильные течения, неизвестный рельеф дна. Но это уже ваши проблемы.
Фил растянулся на койке и усмехнулся.
— Что-то в этом есть, — сказал он. — По меньшей мере мне не нужно думать, куда деть полный трюм Новых зазнаек. Теперь уже вам придется ломать над этим голову. Но я все-таки доволен, что хотя бы нескольким из них удалось смыться.
— Вам-то что с того? — поинтересовался Тоц. В любом случае пострадал именно Фил. Но он вел себя совсем не так, как человек, которого арестовали и у которого забот полон рот.
— О, не поймите меня неправильно. Я пошел на это ради денег. Но все же мне по душе, когда кому-то удается унести от вас ноги. Даже если это всего-навсего горстка роботов. — Фил ухмыльнулся и подмигнул Тоцу, чтобы до того дошел весь сарказм сказанного.
— Пожалуй, хватит цацкаться с тобой, поселенец, — проговорил Тоц.
— Почему же хватит? — спросил Фил, нисколько не испугавшись.
— Раскрой глаза получше. Ты — в тюрьме, и тебе предъявлены очень серьезные обвинения. Суперсерьезные.
— И то так, — согласился Фил. — Вернее, почти что так. Потому что ты, фараон, уже начинаешь торговаться.
— Торговаться о чем?
— Нет, торговаться за что? Вот об этом мы и поговорим. Поговорим суперсерьезно. Я скажу тебе одно имя, которое может тебе понравиться, а может и наоборот. А ты выпишешь мне билет домой из этой колонистской крысиной дыры и вернешь к нормальной жизни.
Тоц внимательно оглядел заключенного. Фил был серьезен, и Тоц внезапно понял, что это не тот человек, который легко идет на уступки.
— Это, должно быть, очень важное имя, чтобы так дорого за него платить, — сказал Тоц. — Кто-то из вышестоящих?
— Да, из вышестоящих. Но потому тебе будет интересно его услышать. Это имя связано и с тобой. И с воротилами «железа».
Неожиданно у Тоца перехватило горло. Он понял. Рейнджер. Один из рейнджеров занимался «железным» бизнесом. Он нажал кнопку на столе.
— Геральд Четвертый.
Из интеркома донесся металлический голос.
— Да, сэр?
— Принеси два пустых свидетельских блока.
— Одну минуту.
В комнате наступила тишина, и Тоц осознал, что они с Филом смотрят в глаза друг другу. Весь бесшабашный смех покинул поселенца, и теперь Тоц увидел то напряжение и страх, которые скрывались под его напускной веселостью.
В комнату вошел Геральд Четвертый, неся два небольших запечатанных контейнера. Тоц взял у робота коробочки, распечатал и открыл. Внутри коробок оказались два маленьких черных куба, не больше трех сантиметров. На каждом виднелась одна-единственная кнопка. Стоит нажать на кнопку, и куб начнет записывать все, что слышит, в течение часа, и нет никакой возможности остановить запись, перекрутить на начало или стереть записанное. Если нажать на кнопку снова, куб выдаст все, что успел записать, — ни стереть, ни остановить.