Она — Феникс, восставший в пламени страсти, чтобы получать наслаждение от каждого движения, каждой повелительной фразы начальника. Потому что Некрасов — её хозяин.
Любовь и сладкое, пьянящее сумасшествие, заставляющее ягодицы гореть, а соски разрывать блузку, чтобы танцевать на столе начальника дикий танец. Если будет нужно — она вцепится зубами в яйца этого Судьи и вырвет их, принесёт Некрасову во рту как послушная собака. Как самая верная сука, виляя хвостом.
— Да-а! Да-а-а! Да-а-а-а!!! Ещё-ещё-ещё! Пожалуйста, только не останавливайся!
Ровно двадцать шлепков.
Слёзы текли ручьями из сияющих глаз, щёки полыхали румянцем, а между ног бушевало пламя. Подуй Орест Маркович… туда — и она будет кончать очередями.
Но вместо этого он с неожиданной лаской погладил её по попке как ребёнка.
И тут Габи буквально прорвало, она бешено затряслась, вцепившись в стол обеими руками, её красный зад с отметинами пятерни и щедрыми крапинами веснушек подпрыгивал, а стоны вырывались из горла один громче другого.
Хотя хозяин уже не касался её и кончиками пальцев.
Казалось, сейчас стены покраснеют от таких вздохов, полных невыразимой страсти.
— Ты всё поняла, радость моя? — бархатный голос Некрасова заполнял всё пространство, обволакивал её и трахал-трахал-трахал в любых мыслимых позах как последнюю шлюху.
Потому что гораздо лучше быть любовницей Ореста Марковича, чем правой рукой даже грёбаного олигарха.
Дешёвки. Тупого мешка с баблом. Похотливого козла, не способного удовлетворить её даже за час.
— Ммм… да-а, Оре-ест Мм-м-ма-аркови-ич, — промурлыкала она, продолжая лежать на столе, сверкая голым задом.
— Теперь вижу, Габи. Теперь ты меня не подведёшь, — с усмешкой заметил он, а его слова прозвучали настолько многозначительно, что в низу живота Габи вновь толкнулся огненный похотливый зверёк. Если бы Некрасов приказал ей убить кого-нибудь за продолжение порки — она побежала бы исполнять задания в припрыжку. К счастью, человеколюбивая натура начальника спасла немало жизней и полыхающих задниц. — Пожалуй, стоит тебя немного наградить за понятливость, как считаешь? — Улыбнулся он, расстегнув ширинку и достав длинный напряженный член с аппетитной грибовидной головкой.
— Я… — она шумно сглотнула, рыжие волосы диким пожаром разметались по плечам. — Согласна с вами. На всё… — прощебетала красавица голосом, наполненным томным вожделением. Ловко обхватила губами головку члена, этого прекрасного и божественного органа, и стала сосать с таким наслаждением, что Орест Маркович на несколько секунд забылся, закрыл глаза.
— Ты достанешь мне голову Судьи, Габи? — он схватил её за волосы, оторвав от члена словно присоску. Губы ассистентки распухли, глаза сверкали, она застонала и вновь потянулась к хозяйскому орудию, но он отдёрнул её голову, дожидаясь ответа.
— Ммм… а-ах, да!
— Не слышу, милая.
— Да! Да! Да-а-а! Я сделаю для вас всё, что скажите! — и жадно прильнула ртом к пульсирующему члену. Между ног уже был не пожар, там вспыхнуло что-то новое. Дикое. Невероятное. Безумно приятное. Словно приближение огненной кометы.
Комета страсти приближалась, пока Габи всё глубже заглатывала член босса.
— Ммм… можно мне? — задыхаясь, она показала на резинку трусиков, где всё разрывалось от желания. Можно было и не спрашивать, но кончить после разрешения Некрасова было гораздо слаще. Мнимая покорность любовницы возбуждала обоих партнеров.
— Пожалуйста, Габриэла… ни в чём себе не отказывайте! — ответил её личный Зевс, любимый начальник и хозяин её сердца.
Она погрузила в свою разгорячённую киску сразу два пальца и застонала, двигая бёдрами.
— Как вас зовут? — спросил голос у неё в голове.
— Габриэла Некрасова! — ответила она, представив у себя внутри вместо пальцев сочный некрасовский член. Он трахал её, фантастически брал, как древнегреческую шлюху сразу в рот и лоно. Имел в двух измерениях. Властвовал в ней, погружая тело в бурлящее Инферно. — Габриэла Некрасова! Габриэла… Не-кра-со-ва-а-а-а!!! Да! Возьми меня! Как свою личную суку! Ещё! Ещё! Ещё! Возьми меня всю! О-о-о-о да-а-а!!! — И тут её охватила крупная дрожь. Комета страсти взорвалась внутри, облизав низ живота. Она бурно кончала снова и снова. Рычала, не выпуская член Ореста Марковича изо рта. Ее Зевс резко дернул за волосы и спустил белесый нектар на раскрасневшееся лицо и обнажённую грудь. Стоны и радостные удовлетворенные всхлипы Габи оглушали.