— Нашли?
— Э… Нет…
Гримм презрительно хмыкнул.
— Я знаю все, что творится на корабле, — размеренно проговорил он. — Это моя основная обязанность. Не пытайтесь дурачить меня, командир Зорак.
— Гранд… как я могу? — застонал толстяк. — Зачем мне это? Ну посудите сами!
Гримм поморщился.
— Довольно. Что касается тебя, — он глянул на Сола, — меня интересует еще пара вещей. Во-первых, где ты научился так быстро латать проводку?
— Это умение всегда было со мной, гранд, сколько помню себя, — сказал Сол.
— А сколько ты себя помнишь?
Сол обратился к своей памяти, отматывая хронологию существования на солнечной ферме назад: год, два, три… пять. Шесть. Шесть и пять месяцев. Затем — пустота. Он назвал срок.
— Что было раньше?
— Мне неизвестно. Очевидно, предыдущий хозяин стер память.
— Обычная процедура, — поддакнул Зорак, — так все поступают…
Гримм пронзил его испепеляющим взглядом, и Зорак мгновенно заглох.
— Сол, благодаря тебе мы чуть не утонули, — сообщил Гримм. — Наши аналитики подсчитали, что еще четыре минуты, и «Пиявка» прошла бы точку невозврата при погружении — учитывая, что фрегат сравнительно легкий. Ты знаешь, чем кончился бой?
— Вероятно, нашей победой.
Гримм снизошел до едва заметной улыбки или ее подобии, выглядевшей жутковато на бледном лице.
— Да, но известны ли тебе подробности? Ты знаешь, с кем мы дрались? Ты вообще знаешь, кто мы такие?
Зорак шевельнулся, открыл и закрыл рот.
— Нет, — ответил Сол.
Гримм вопросительно посмотрела на толстяка. Тот поспешил оправдаться:
— Я дал ему минимум информации, зачем она какому-то биону?
Гримм на секунду прикрыл глаза. Казалось, его мучает головная боль.
— Мы — свободные наемники Дымного моря, — произнес он. — И нас преследовал корвет южного флота джаханов. Этот цепной пес полез за нами в нейтральную зону, и пришлось преподать ему урок. Но бестия попалась с зубами. У джаханов появились какие-то новые бронебойные снаряды, один из которых и угодил в центральную опору. После удара, произошло замыкание, ты сам все видел. И вот тут враг допустил ошибку: решил, что мы тонем. Они развернулись к нам кормой.
Сол вспомнил, что после удара орудия «Пиявки» на какое-то время умолкли. Пауза продолжалась несколько минут, и прекратилась, едва он приступил к ремонту кабеля.
— Наши артиллеристы подбили реакторный отсек, — сказал Гримм.
— Произошел подрыв топливных стержней, — догадался Сол.
Гримм кивнул. Это означало взрыв и ударную волну чудовищной силы, после которых от судна остались бы фрагменты размером не больше ладони. Выжить после таких разрушений невозможно. Что бы там ни оставалось, оно благополучно поглощено зыбью.
— Нам очень повезло, — продолжал Гримм. — Невероятная удача. Чудесное совпадение: угроза катастрофы стала нашим козырем, но чуть не погребла в зыби. Задержка в ремонте могла стать губительной, и все это по вине ответственного командира. Однако впредь подобных инцидентов быть не должно. Мы не можем позволить себе такую халатность. Как считаешь?
— Полностью с вами согласен, — отчеканил Сол.
— В таком случае ответь мне на следующий вопрос, и мы закончим.
Сол ждал. Сердце билось ровно. Гримм вкрадчиво спросил:
— Зорак приказал тебе молчать о том, что спрятался после подрыва опоры?
Сол спокойно ответил:
— В этом не было необходимости. Командир Зорак находился на боевом посту.
Повисла пауза. Белесые глаза лсана превратились в две узкие щелочки. Сол знал: Гримм пытается выявить признаки лжи по физиологии — капелькам пота, движению зрачков, учащенному пульсу.
— Ты лжешь мне, — заявил Гримм.
— Не мне судить об этом, — сказал Сол.
Впервые он заметил признак нервного напряжения в поведении лсана — тот медленно сжал руки в кулаки.
— С бионом что-то не так. Я составлю отчет и доложу капитану. А вы, — Гримм вновь обратился к Зораку, — должны помнить о трибунале. С преступниками, включая офицеров, у нас разговор короткий. Или вы забыли правила Золотой дюжины? Шестое правило, командир! Ложь карается смертью.
Кажется, толстяк немного приободрился. Он перестал дрожать и отер пот со лба.
— Разумеется, гранд Гримм. Но, при всем уважении, предупреждаю вас, что, если начнется процесс, я как честный человек буду защищаться. И не забывайте, что этот расчудесный бион попал на корабль благодаря мне. Так-то!
— Да, Китчам говорил, — кисло признал Гримм. Вдруг он резко метнул в Сола тонкий, похожий на остро заточенную кость палец и каркнул: — А ты свободен. Убирайся!