На экране высветилось «Сосед-зануда». Я нажала кнопку и не успела завопить: «Томас! Помоги!» как он завопил сам:
– Где тебя носит, черт побери!
Я ошалела от его грубого тона и поэтому рявкнула:
– Не ори на меня!
Он на секунду замолк, и я жалобно сказала:
– Спаси нас, Томас. На нас напали какие-то ужасные птицы…
– Напали? – его голос был крайне напряжен. – Петер уцелел?
– Что значит – уцелел? Он у меня на руках, – сказала я. – Но они сели на балкон и…
– Их несколько? – он будто поперхнулся.
– Я видела трех…
– Ты в помещении?
– Да.
– Не подходи к окнам. Говори адрес.
– Гостиница «Ритц», ну, которая возле Бруклинского моста…
– Понял. Лучше выйди в коридор.
– Я уже.
– Молодец. В холл не спускайся, он стеклянный со всех сторон…
– Ты думаешь, они могут… атаковать гостиницу?
Тут рядом раздался громовой вопрос:
– Кто собирается атаковать гостиницу?
На меня полным паники взглядом смотрел мужчина в розовом галстуке.
– Никто… Папарацци, вот кто!
– А кто приехал? – тут же успокоился мужчина.
– Пэрис Хилтон.
– Но зачем ей тут останавливаться, когда у нее есть собственная гостиница?
– Да?
– Да.
– Ну откуда мне знать?!
– Простите, – вежливо сказал он и спросил: – Вы не видели зажим от галстука, с большим розовым бриллиантом? Где-нибудь тут, на полу… – он пошарил глазами по ковровой дорожке.
– Нет. На полу не видела.
И почему я всегда правду говорю? Он тут же насторожился:
– А где видели?
– На вас! – ответила я.
Не думаю, что это его единственный зажим для галстука, а потому и не испытываю никаких угрызений.
– На себе я его тоже видел, – сник он. – Только час назад.
Вздохнул и побрел по коридору зигзагами, высматривая потерю.
А Томас в это время сказал в трубку:
– Я уже выехал. Буду через пять минут. Ты же на верхнем этаже?
– Да.
– Спускайся на первый.
– Но ты же сказал, что холл стеклянный.
– Не выходи из лифта, если меня еще не будет, а езжай снова наверх. А потом обратно. Поняла?
Ну чего тут непонятного? Сказал бы: «Покатайся в лифте, пока меня нет».
Мы спустились в лифте вместе с любителем лососевого цвета, который решил разузнать, где остановилась Пэрис. Когда лифт съехал на первый этаж и я не увидела в холле Томаса, я сказала, едва мужчина вышел:
– Ой, забыла в номере помаду.
И снова нажала кнопку, не успев ответить на его вопрос: «Сообщить вам потом, где она остановилась?»
Четыре раза я прокатилась туда-сюда, собирая по пути кучу народа и, как только лифт оказывался в холле, притворно ойкая и сообщая попутчикам, что забыла в номере «мобильник», «кошелек», «сережки» и даже «гантели» (ну, случайно вырвалось).
На четвертый раз я заметила, что на меня косится тот баран за стойкой, и собиралась сказать ему, что нельзя казнить человека за плохую память. Нет такого правила ни в одной гостинице!
На пятый раз я сообщила двум пожилым дамам, что забыла в номере «пистолет», и дамы округлили глаза так, что они по размеру стали соответствовать очкам, одинаково поблескивавшим на их носах. Собираясь снова нажать на кнопку с буквами «PH», я увидела поверх седых буклей, как в холл вбегает Томас.
Едва я подошла к нему, он встал так, чтобы меня с Петером не было видно с улицы, и торопливо сказал:
– Мы не сможем уйти отсюда до рассвета. Над гостиницей кружит целая стая. Две или три сидят на деревьях прямо у входа.
– Но здесь же сплошные окна. Давай уедем…
– Если мы выйдем, они разорвут нас в клочья, только чтобы добраться до Петера. Тут и армия штата не спасла бы.
Его брови, ровные, как полоски, выражали такую решимость, что он и вправду стал похож на какого-нибудь суперагента. Вот бы его к тому же звали не так прозаично. Не Томас, а Джеймс. И не Дабкин, а Бонд.
– Где Петера увидели гарпии? – спросил он, снова ведя меня к лифту.
Ну, знаете, я не страдаю клаустрофобией, но если Томас-Джеймс скажет, что мне придется кататься в лифте до самого рассвета, я пошлю этого 007 куда подальше.
– В пентхаусе, – ответила я, выдергивая свою руку.
– Что ты? – нахмурился он.
– Мне надоело кататься в лифте!
Он усмехнулся, толкнул меня за одну из колонн:
– Стой и не шевелись. Я сейчас.
Томас пошел к стойке, обернулся, и мне пришлось снова спрятаться. Было слышно, как он говорит с администратором, но слов отсюда было не разобрать. Может, он притворяется ФБРовцем и приказывает немедленно заложить все окна кирпичом. И вообще, грозит позакрывать все стеклянные гостиницы в городе.
Томас вернулся через минуту, показал ключ:
– Номер. На одиннадцатом этаже. Если ты желаешь подниматься по лестнице… – Он улыбнулся.