Наталья Львовна от этого ответа Кэт улыбнулась и проговорила:
- Это не может быть судьбой, Кэтрин. Поймите, это ненормально, это противозаконно. Это отвратительно. И мы хотим предупредить вас Кэтрин, не прекратите это безобразие, то Клуб можем закрыть. Нам не нужны пропаганды и плохие примеры для молодежи.
Кэт помолчала с минуту, пыталась понять, не снится ли все ей это, потом сказала:
- Я думаю, молодежь сама в праве, выбирать, кого им любить. Где такой закон запрещающий любить, Наталья Львовна? Любовь не может быть аморальной.
- А ни надо думать, Кэтрин. Надо жить в социуме, в нормальном социуме. Идите, Кэтрин.
Кэтрин встала, понимала, что переубедить женщину старосоветских взглядов невозможно и бессмысленно. Она сама не понимала, как так произошло, что она влюбилась в девушку, но факт остается фактом, и если все это не только сны, то они с Женей были вместе всегда.
Уже у входа она повернулась и спросила:
- Наталья Львовна, а вы, когда-нибудь, любили? Или вышли замуж за первого, кто сделал предложение и, потому что возраст подошел?
- Идите Кэтрин.
Кэтрин вышла из кабинета. Ее огорчало всё. Что они вмешиваются в ее личную жизнь. Что она понимала, что будущего у ней с Женей нет. Наталья Львовна права, никто никогда не выдаст закон выходить по любви не зависимо от половой принадлежности. Кэт только теперь поняла, что люди никогда не смогут летать, живя в социуме, никогда не будут любить и верить в то, что любовь есть. Никогда не поймут, что есть не просто жизнь и закон изданный человечеством, но и что есть судьба, что есть какая-то другая жизнь помимо той, что они придумали.
Кэт только сейчас осознала, что все кто любит, будут изгнаны, будут преданы, будут не признаны и осознаны лишь как извращенцы, маги, психосоматические больные. Так было во все времена и так будет всегда.
В машине сидела Женя. Снова держала стаканчик кофе для Кэт и бутерброд с ветчиной.
Кэт села в машину, взяла стаканчик с кофе и попросила:
- Поехали отсюда быстрее.
Женя завела ауди, и они выехали с площади.
- Досталось сильно? - спросила Женя.
- Все хорошо. Не пойму, кто мог им сообщить о нас. - Кэт посмотрела в сторону здания администрации.
- Это не важно, Кэти! История повторяется, только живем мы в двадцать первом веке. Вот он цикличный знак бесконечности, все когда-нибудь возвращается, и мы тоже.
Кэт посмотрела на Женю, на глазах были слезы:
- Пообещай, что ты никогда меня не бросишь. Никогда.
Женя взяла руку Кэт в свою:
- Я не могу этого сделать, малыш! Мы слишком связаны. Только помни, что если меня нет рядом, я все равно рядом. Все равно с тобой. Вот здесь. - Рука Жени дотронулась до груди Кэт.
- Я люблю тебя! - Кэт сказала это чуть слышно, но для Жени было достаточно. Она улыбнулась Кэт одними глазами, в которых даже днем отражались звезды.
- Я знаю!
Машина выехала на трассу по дороге в Москву.
19
Вечером в Клуб они ехали на машине Жени. Синий джип пришлось парковать почти у самого входа в Клуб, мест на парковке не было.
- У нас, что, сегодня праздник! - Удивилась Кэт такому скоплению машин.
- Я, Макса, предупреждала о сегодняшнем выступлении, - призналась Женя, - и не только.
- Что еще?
- Увидишь, это сюрприз! - Женя улыбнулась.
Девушки вошли в Клуб. Народу было еще больше чем на открытии. Кэт успокаивало лишь то, что не так жарко, недавно установили кондиционеры, хотя на улице было уже далеко не лето.
Женя обняла Кэт за талию, поцеловала в щечку и прошептала на ушко, что нужно отойти подготовиться.
Кэт кивнула и пошла к Татьяне, администратору.
Та, сидела у барной стойки и общалась с каким-то посетителем. Увидев Кэт, обрадовалась.
- Прекрасно выглядишь, Кэтрин. Как отчет? Приняли?
- Конечно! Все действительно прекрасно! - Кэт села рядом с Татьяной, и попросила бармена сделать ей махито.
Получив напиток, спросила:
- Что тут твориться сегодня?
- Я думала, ты, знаешь? Жека устроила концерт. Сейчас группа будет выступать одна.
- Какая группа?
Татьяна только неопределенно повертела пальцами, обозначающий знак, что не в курсах.
- Что? Даже прослушивания не было? - спросила Кэт.
- А надо было? Она же твоя! - Татьяна сказала это с таким утверждением, что Кэт смутилась.
В зале наступила тишина. Погасли все огни на несколько секунд, даже подсветки не горели.
Звук, гитарных струн с инструментальным каким-то инструментом свергнул тишину. Там-тамы, синтезатор, шум волн. Все вперемешку. Свет, от матового до яркого оттенка, начал увеличиваться. В такт музыки заиграл всеми цветами радуги.
Кэт с Татьяной переглянулись, у них не было такого освещения.