Основную направленность удара в результате информационно-психологических войн, как мы уже заметили, принимает на себя психическое сознание масс. Таким образом, происходит определенное формирование общественного мнения. На это обращали основное внимание идеологи, потому как понимали, что сформированные соответствующим образом установки в массах способны в итоге изменить жизнь человека, то есть изменить, если потребуется, способ существования, изменив в том числе и социальный уклад населения, общественный строй. «Сила привычки миллионов и десятков миллионов – самая страшная сила», – писал В. И. Ленин[1]. Вообще стоит заметить, что труды Ленина еще до конца не изучены, особенно в контексте произошедшей с нашей страной действительности после победы Запада в психологической войне 1917–1991 годов. Но и до сих пор необходимо помнить, что в настоящее время не прекращается война Запада против России. Мы, как заметили выше, ведем речь о т. н. информационно-психологических войнах. Войнах, победа в которых во все времена была эффективнее применения каких-либо иных видов оружия (включая оружие массового поражения).
Начало подобной войны было положено во времена существования СССР. Тогда, после революции 1917 года, президент США Вудро Вильсон считал, что «все белогвардейские правительства на территории России должны получить помощь и признание Антанты; Кавказ – это часть проблемы Турецкой империи; Средняя Азия должна стать протекторатом англосаксов; в Сибири должно быть отдельное правительство, а в Великороссии – новое (то есть не советское). После победы над «красной чумой» Вильсон планировал отправить в Россию отряды из молодежных христианских ассоциаций «для морального обучения и руководства русским народом». В 1918 г. американские войска вошли во Владивосток, и выгнать их окончательно с русской территории удалось лишь к 1922 году. В Архангельске янки отличились тем, что посадили в концлагерь 38 тысяч человек, 8 тысяч из которых были расстреляны и еще 1 тысяча умерла от голода и избиений. Еще 23 декабря 1917 года Клемансо, Пишон и Фош от Франции, лорды Мильнер и Сесиль от Англии заключили тайную конвенцию о разделе сфер влияния в России: Англии – Кавказ, Кубань, Дон; Франции – Бессарабия, Украина, Крым. США формально в конвенции не участвовали, хотя фактически держали в руках все нити, особо претендуя на Сибирь и Дальний Восток… Географическая карта, подготовленная госдепартаментом США для американской делегации на Парижской конференции, показывала это со всей наглядностью графического документа: Российское государство занимало лишь Среднерусскую возвышенность. Прибалтика, Белоруссия, Украина, Кавказ, Сибирь и Средняя Азия превращались на «госдеповской» карте в «самостоятельные», «независимые» государства[2].
Хорошо известна также директива 1945 года Алена Даллеса в отношении СССР.
«Правительство вынуждено в интересах развернувшейся ныне политической войны наметить более определенные и воинственные цели в отношении России, – писал А.Даллес. – …Наши основные цели в отношении России, в сущности, сводятся всего к двум:
а) свести до минимума мощь и влияние Москвы;
б) провести коренные изменения в теории и практике внешней политики, которой придерживается правительство, стоящее у власти в России.
…Наша цель – свержение Советской власти… Мы должны ожидать, что различные группы предпримут энергичные усилия, с тем чтобы побудить нас пойти на такие меры во внутренних делах России, которые свяжут нас и явятся поводом для политических групп в России продолжать выпрашивать нашу помощь. Следовательно, нам нужно принять решительные меры, дабы избежать ответственности за решение, кто именно будет править Россией после распада советского режима[3]».
«Мы не можем победить Советский Союз в обычной войне, – сказал Джон Кеннеди в 1961 году при вступлении в должность президента США. – Это неприступная крепость. Мы можем победить Советский Союз только другими методами: идеологическими, психологическими, пропагандой, экономикой”[4].
Можно предположить, что подобного рода невидимые войны, войны за счет воздействия на психику масс, существовали во все времена. В ХХ веке информационно-психологические войны за счет роста коммуникативных технологий перешли на новый этап собственного развития. И поэтому мы можем говорить о том, что победы в той или иной войне достигнет та страна, в которой более развита пропаганда. «На первое место выдвинулись сражения за умы людей, за создание «правильного» общественного мнения, за контролирование информационных потоков. Как говорил американский генерал Дж. Шаликашвили: «Мы не побеждаем, пока CNN не сообщает о том, что мы побеждаем». В связи с этим уместно вспомнить тот факт, что бомбардировка американской авиацией Ливии в 1986 году была приурочена точно к началу вечерних информационных выпусков в США. «Миротворческие операции» последних лет изначально ставятся как телевизионные проекты. Они были бы не нужны, если бы они не могли быть показаны по телевидению»[5].