Однако культурология при всех ее бесспорных успехах и достижениях пока остается преимущественно в рамках классического, точнее – феноменологического и эмпирико-нарративного модуса методологии. К примеру сказать, социология, которая изучает бытие человека в мерах «социального», с чем напрямую соотнесено и «культурное», за последние десятилетия шесть раз пересматривала собственные представления о предмете своего познания, т. е. о сущности общества – от позитивистских трактовок «общество есть организм, законы которого объективны и не зависят от человека», к следующему перебору вариантов понимания общества:
– как системы социальных действий (деятельности) субъектов;
– как сферы (пространства) интеракции, коммуникации и солидарности людей;
– как непрерывно меняющейся, конструируемой субъектами реальности;
– как динамического единства социальных институций и активных действий (коммуникативно-сетевых, прежде всего) личности.
А ныне разрабатывается и уже примеряется к реальностям акторно-сетевая или «материально-семиотическая» концепция социологии, которая утверждает, что «субъектами» социальных процессов, а точнее их акторами могут быть не только люди, но и материальные артефакты: компьютеры и роботы, «умный дом», медицинские, когнитивные и НБИК технологии, даже вирусы и эпидемии различных заболеваний. А это касается и культуры, культурного бытия, как и все «социальное».
Но цель нашего дискурса, как уже подчеркивалось, не критика культурологии (хотя критика – неотъемлемая часть любого дискурса), а поиск перспектив ее развития, способных обеспечить культурологической науке подъем к концептуально-смысловым и методологическим горизонтам современной постнеклассической науки. При этом мы исходили из полагания, что ключ к решению означенной задачи (парадигмального подъема культурологии) кроется в переосмыслении концептуально-методологических ориентиров культурологической науки в тесном взаимодействий со всем комплексом современных наук о человеке и обществе. И в этом контексте стало необходимостью сосредоточить внимание прежде всего на уникальной и беспримерной способности человека творить информацию в самых различных формах, на бесконечно разнообразных носителях и в неограниченных объемах, строя и развивая на этом все аспекты своего бытия.
Означенная стратегия («ход от специфик бытия человека» в восприятии современной науки) уже сама по себе вывела во главу угла исследования и интерпретации культуры информацию, ее роль и место в бытии человека, в процессах культурогенеза и исторической трансформации культуры, а заодно ориентируя культурологию на «междисциплинарный диалог» и взаимодействие со всем комплексом наук о человеке и обществе.
Исходя из этой базовой позиции и опираясь на методологический потенциал современной, постнеклассической социально-гуманитарной науки, мы попытались наметить общие контуры, объяснительные схемы, базовый круг понятий (категорий) информационно-семиотической теории культуры, а также продемонстрировать ее операциональность на ряде примеров (в частности: типологизации культуры, интерпретации культурной формы, анализа особенностей субъектности человека в культуре, осмысления форм, механизмов и граней отношений культуры и общества и т. д.).
В целом итог дискурса в рамках представляемой монографии, на наш взгляд, состоит в том, что продемонстрирована способность информационно-семиотического подхода вывести культурологию на горизонты постнеклассической парадигмы науки, агрегируя и синтезируя при этом смыслы целого ряда ныне бытующих в культурологии идей, концепций и теорий.
Речь, в частности, идет о деятельностной, системно-структурной и синергетической концепциях культуры. Это обстоятельство уже само по себе свидетельствует о том, что информационно-семиотическая теория выражает наиболее релевантным образом природу и реальный тип сложности культуры. Принципиально важно и то обстоятельство, что информационно-семиотическая теория вводит культурологию в русло содержательных междисциплинарных связей-отношений с большим спектром современных наук о человеке и социуме – от «материально-семиотической социологии» и синергетики до когнитивистики и информациологии.
Ныне человек живет, и культура бытует в условиях информационного общества, которое воочию являет экзистенциальную роль информации и информационных процессов в бытии человека (что, впрочем, всегда, на всем пути антропо-социо-культурогенеза имело место). Соответственно, облик и дух современной культуры, как и облик социального бытия, едва ли не в первую очередь определяется именно информационными процессами, прежде всего – в социальных сетях, вводящих человека в глобальное пространство коммуникации, самопрезентации и социального действия, открывая таким образом перед человеком как безграничные просторы для творчества, так и невиданные доселе риски. При этом, что принципиально важно, главной формой социального действия (социальной активности) человека и его субъектности в культуре и социуме теперь становится информационная активность, а точнее – «возмущение им информационного поля», т. е. завладение вниманием сетевого пространства или его значимых секторов (для чего, увы, не обязательно делать научные открытия, творить шедевры музыки или поэзии – достаточно необычных «селфи», выложенных в сеть или же сценок в «ютубе» в компании забавного щенка).