– Валя-валя, этот незначительный человек не несёт угрозы или интереса. Можно просто игнорировать, – сообщила двухвостая.
Автандил понял, что эта компашка ещё более чудная, чем хотелось бы.
«В любом случае, что-то новое. Но почему они не встречались мне раньше даже в хрониках?»
Если Игоря Ефремова можно было и проглядеть, то девочки обладали остаточной розоватой аурой. Признак самопробудившейся способности.
Такой выдал Ольгу Игнатову «Горгону». Такой был у Ледяной Царицы Иней ещё до убийства её монстра кухонным тесаком и тем же самым обладал «Власков».
Если про них не было информации, то они могут оказаться засекречены, либо погибали по неким причинам в других прохождениях.
Или не все хроники всё же попали в руки Автандила. Это казалось ему логичным. Оставалось понять причину скорытия.
В любом случае, перерожденец получил новый опыт.
Хотя до двенадцати лет программа отличалась лишь тем, что детей несколько раз сводили в подземелья.
Попов так и не смог взять уровня, эти красные сучки милые розововолосые ангелочки добивали раненых им монстров, зато Авто выяснил способности остальных.
Ефремов обладал жёлтой способностью «Тело Аполлона». Быстрая регенерация, запредельные физические способности. Плюс «красота и идеальность телосложения».
Не самое редкое умение. Однако в других странах ей обзаводились в основном люди старше шестидесяти, так же пробудившиеся самостоятельно в 2002-2003 годах. Книги этой способности среди каталогов и перечней каких-либо событий Автандил не помнил, зато хозяев подобного дара было больше сотни. В большинстве они стали весьма знаменитыми охотниками или преступниками.
Способности, вернее способность, общая на двоих, у Валентины и Валерии Семёновых была чудовищной: «Восход и закат Ярила».
Даже на первом уровне способность парочки позволяла зачистить синее подземелье одной атакой. Да, потом они оседали на землю и долго спали, но при этом каждая уже достигла десятого уровня.
«Цунами Шарманки кажется намного сильнее, но точно за счёт уровней. Что же случится такого, что данных о них так и не останется?» – задавался вопросом Автандил. Он был старше на год Игоря и почти на два близняшек.
По понятной причине именно Попов стал старостой этого класса.
Игорь не годился, пусть он был весьма смышлён, однако «Тело Аполлона» имело побочный фактор: эгоцентризм мышления.
А про Семёновых говорить уже не приходилось. Они общались исключительно между собой, обсуждая других в третьем лице.
Требований к старосте было немного: заполнять журнал посещаемости (а она была стабильно стопроцентной), вести график дежурства уборки в классе (Попов и Ефремов, да Попов и Ефремов… так как проще, чем донести понятие «дежурство» до умов близняшек, сделать всё самостоятельно), руководить группой на выездах (тупо следить, чтобы кто-то не засмотрелся на своё отражение в каком-либо предмете, а две другие не прилипли взглядом к витрине, птичке, кошке, собаке или пустому небу).
Учителя были обычными, но с необычным отношением.
Хотя какой с них спрос, если кроме Попова, притворяющегося гением, было трое настоящих?
Игорь обладал феноменальной памятью и пониманием всего, чтобы ему не преподавали.
Семёновы, или как их объединяли учителя «Дубль-В», не вели ни с кем прямой речи, но тесты, практические работы и любые задачи щёлкали с первого раза.
На общем фоне Автандил был непримечателен со своей непонятной способностью и стабильностью второго уровня.
Хотя плюсом было то, что сменяя друг друга, его после основных занятий, тренировали стрельбе, ближнему бою и медицинской помощи различного характера.
Непонятно зачем было ему последнее, если рядом вечно были целители и карета скорой помощи, но мальчик не отказался получить лишние навыки, если те сами шли к нему, пусть те были немагическими, а узкоспециальными.
Хотя то, что его в двенадцать лет обучали в анатомическом театре хирургии или на живых монстрах операциям на открытом сердце… его смущало.
Но не более чем видео с собственной вивисекцией.
При этом он наконец-то смог получить препарат для набора мышечной массы, который вечно оказывался плацебо.
Его ему дали ровно в двенадцать.
Именно это событие Автандил считал главным отличим от прошлого класса.
«Интересно, а в других кварталах Зоны Обучения, скрыты ещё гении или подобные классы?» – он рылся в памяти о хрониках. Пиковое значение учащихся тут было около ста тысяч детей. При этом в параллели был максимум в двадцать две тысячи для 2004 года рождения.