– Реми Симонет? – Он смерил Инг-Мари внимательным взглядом. – С женой?
– Все верно, – покивал Реми. – И мы попали в пренеприятнейшую ситуацию. А как вас называть, уважаемый йон?
Красноволосый страж проигнорировал вопрос. Повернулся к выходящим из-за деревьев товарищам:
– В темницу до выяснения обстоятельств.
– Вы не имеете права! – не выдержала Эбби и вышла вперед. – Сначала вы должны связаться с полномочным представителем людей.
– Ваш муж не человек, – спокойно ответил ей красноволосый. – Соответственно, и вы тоже.
Вот, значит, как. Сама по себе Эбби для них ничего из себя не представляет, а поскольку Реми не добавил к своему имени заветного слова «йон», то оба они лишались привилегий высших фэйри. Такая сложная иерархия, хотя, подумала Эбби вдруг, и у людей все довольно непросто.
Их окружили и под конвоем посадили в закрытый экипаж. Конный. Вот почему воздух здесь показался Эбби таким непривычным – в нем не ощущалось выхлопов от новомодных личных автомобилей, которых становилось все больше, от общественного транспорта. Эбби много чего хотелось спросить у Реми, начиная с того, почему он солгал о своем имени и о ней, заканчивая тысячей и одним вопросом про устройство города фэйри. Но заговорить так и не рискнула, опустив голову под взглядами суровой охраны. Реми тоже помалкивал, что на него было не похоже, и Эбби все больше укреплялась в мысли, что он сбежал к людям не просто так. И тайна его Эбби может не понравиться.
Экипаж мелко трясся всю дорогу. Когда же он наконец замер, Эбби уже ощутимо мутило. Один из встречающих галантно подал ей руку, Эбби оглянулась на Реми и увидела, что для него сделали то же самое. Реми подмигнул ей и грациозно вложил свою ладонь в ладонь фэйри-стража. Эбби присоединилась к Инг-Мари сразу, как только покинула пределы экипажа. Ее фэйри легко вписывался в обстановку, только одежда выдавала в нем жителя людских кварталов – штаны и куртка из черной кожи.
Их отвели прямиком в подземелье, как и полагается, мрачное и промозглое. Второй раз за день Эбби спускалась куда-то, и оставалось только надеяться на чудо, которое таким же невероятным способом, как перенесло их сюда, вернет обратно в кладовку миссис Дэвиш. Хотя, конечно, это было бы слишком просто.
– Но нас ведь скоро отпустят? – спросила она у Реми, когда дверь темницы захлопнулась и проскрипел тяжелый засов. – Когда разберутся, что произошло.
– А ты понимаешь, что произошло?
Его льдистые глаза мягко мерцали, почти как у кошки. Эбби поежилась и обхватила себя за плечи.
– Нет. Но… Похоже на телепортацию.
– Она и есть, – кивнул Реми, подошел к факелу, закрепленному на стене, и провел над ним ладонью. Пламя сразу осело, почти погаснув. – В кладовке госпожи Дэвиш хозяйничает человеческий маг.
– Как ты это понял?
– Просто принюхался. – Реми убрал руку, и огонь радостно поднялся. – Ваша магия пахнет по-особому для таких, как я. Наш нюх, точнее, наше чутье, ведь это понятие гораздо шире, ощущает ее как нечто чуждое нам. Инородная материя, которая как бы царапает изнутри.
Эбби внимательно слушала. О таком не говорили на каждом углу, о таком, возможно, знали даже не все маги. А она, Эбби Лерой, теперь знала. Впрочем, толку от этого знания пока все равно не предвиделось.
– Подожди. Если ты сразу все понял, почему не сказал? Он мог быть опасен. Да он нас одним махом в телепорт запихнул!
– Если бы я тебе сказал, ты бы велела уйти и доложить в ваши специальные человеческие службы. И маг бы просто сбежал, оставив нас гадать о целях своих вылазок.
Эбби разозлилась. Схватить бы этого самовлюбленного засранца за косу и оттаскать по первое число. Он промолчал нарочно, потому что хотел поставить на их жизнях эксперимент!
– Не смей решать за меня! – Она сжала кулаки. – Сам же говорил, что мы компаньоны.
Реми, казалось, ее не слышал. Стоял, чуть прикрыв глаза, а потом стремительно приблизился и заключил в объятия. Эбби и пикнуть не успела.
Спустя считаные секунды засов с той стороны протяжно заскрипел, и дверь темницы отворилась. Эбби стояла к ней лицом и увидела вошедшего – того самого красноволосого фэйри с властным голосом. Он не поменялся в лице при виде весьма интимной сцены и дождался, пока Реми повернется к нему.
– Мне жаль, что пришлось нарушить сцену вашего семейного единения, – процедил чужой фэйри. – Мое имя йон Люциус Биргхир. Я руковожу стражей по эту сторону разделительной черты. Вы незаконно пересекли ее.
Он смотрел только на Реми, а Реми смотрел на него. Ну конечно, фэйри же гораздо приятнее общаться друг с другом, чем с человеческой женщиной. Эбби постаралась поглубже запрятать взыгравшую не к месту гордость, тем более что хотелось уже поскорее покинуть это неприятное место.