– Эт самое, не вопрос… – он протянул нож Солодовникову янтарной ручкой вперёд. Платформу перерезал оглушительный визг гудка прибывающей электрички. Кот протяжно заныл, а баба резким движением взяла нож и сунула его в карман Солодовникову.
******
Вода вяло билась о пологий, заваленный высохшими водорослями, песчаный берег. Солодовников сидел на небольшом камне и чертил на песке кривые круги веткой. Кот уселся у открытой переноски и молча боролся с желанием броситься на крутящуюся палочку. Голая Баба, скрипя кроссовками по песку, прохаживалась рядом, скручивая копну волос в толстенный серый жгут.
– И долго еще его ждать? – спросил Солодовников.
Кот чихнул и прижал уши, испугавшись самого себя. Баба остановилась и недовольно цыкнула языком:
– Тц… Я же говорила: когда два раза ухнет сова и земля затрясётся, из пучины выйдет Нежить Водяная… Что непонятно-то?
– Да всё понятно… – Солодовников бросил палку в сторону. Кот тут же прыгнул за ней, но одумался и, потряхивая лапками, важно пошёл обратно к переноске.
– Ну вот, допустим, ухнула сова, земля затряслась, вышла Нежить из пучины. Дальше-то что? Мне ножом её надо ударить? Как вы себе это представляете? Какого она роста-то? Куда тыкать? Анатомия какая у неё? – стал рассуждать Солодовников.
– У него, – поправил кот. – Нежить – это он. И анатомия у него обычная. Рёбра, селезенка, надпочечники. Но целься не в них, а в шею.
– Меч с огненной рукоятью, – добавила баба, – сам подскажет, куда бить. Тебе главное поближе подойти, чтобы он тебя хвостом по пояс в землю не вбил.
– Нельзя никого по пояс вбить по законам физики… – запротестовал Солодовников.
– Татарина наполовину можно… – вмешался кот. – Когда вобьет, учебники полистаем. Вот в прошлый раз, когда Сидор-пекарь на Непрядве…
Моню прервал протяжный тонкий крик совы, похожий на писк резиновой игрушки со свистулькой. На секунду над озером повисло тоненькое эхо, и тут же раздался второй писклявый вопль. Солодовников вскочил с камня и стал копаться в кармане в поисках ножа. Кот вспрыгнул бабе на руки и спрятал нос в складки рукава, откуда стал неразборчиво шептать что-то похожее на «господи, господи, господи». Вместе с гудком приближающейся электрички по земле прокатилась легкая дрожь, нараставшая вместе с сигналом несущегося электровоза.
– Это считается, что земля затряслась? Чисто технически это просто электри… – стал рассуждать Солодовников, но тут в метрах двадцати от берега вздыбился огромный водяной пузырь, озеро вспенилось и ударило вверх мутной струей, полной тины, водорослей и пластиковых пакетов.
Вместе с фонтаном ила и грязи из воды появилась дуга позвоночника с острыми выступающими костями, в бурунах у берега завозились толстые змеиные кольца, и на песок, поднявшись на задние лапы, вышло трёхметровое существо, похожее на длинную ящерицу. У него были короткие и крепкие задние ноги, напоминавшие кроличьи, длинный и толстый, утыканный роговыми шишками, хвост и пара полутораметровых рук, заканчивающихся почти человеческими ладонями с тонкими когтистыми пальцами. На узкой змеиной морде со свисающим мясистым носом, блестели крупные навыкате глаза, каждую секунду скрывающиеся за полупрозрачными белесыми веками.
– Бля-а-а-а-а-ять… – просипел Солодовников и невольно сделал несколько шагов назад.
– Господи-господи-господи!!! – в голос орал Моня из-под рукава бабы.
Солодовников вытащил нож с янтарной ручкой, расставил ноги пошире и, развернув туловище, выбросил вперед трясущуюся руку с ножом – так в фильмах гардемарины вставали перед боем. Тварь сделала два грузных шага, наклонилась и резко махнула хвостом. Солодовникова пронзила тупая боль в плече, и его ноги по щиколотку погрузились в плотный песок. Он попытался вытащить ступни, завалился на бок, выронил нож и задёргал коленями, стараясь отползти от наступающей твари. Змей уже зацепил острым когтем рукав куртки и наклонился над ним. Солодовников почувствовал сырую вонь из раскрывшейся пасти. Вдруг в налитый багровым свисающий нос змея с мокрым шлепком ударился белый кроссовок «Пума». Солодовников боковым зрением увидел, как баба стягивает с ноги второй и размахивается, чтобы снова бросить в змея. Правую руку Солодовникова что-то защекотало: кошачья морда тряслась рядом с пальцами, дотрагиваясь усами до ладони. Когда второй кроссовок шлёпнул по змеиной морде, Моня выпустил из пасти нож и, поджав хвост, стал отползать задом, оставляя на мокром песке неглубокую борозду.
Солодовников вцепился в янтарную ручку, от которой вдруг разошлось тёплое желтое сияние, зажмурился и наугад ударил куда-то вверх. Что-то громко булькнуло и в лицо Солодовникову брызнуло густое и липкое. Через секунду на грудь тяжело и холодно навалилось. Солодовников открыл глаза и увидел светящуюся рукоятку, торчащую из пульсирующей шеи.