– Отлично! До понедельника оформлю запрос и разошлю по техническим ВУЗам и музеям нашей страны, а также попрошу вашего педагога по английскому помочь с переводом для иностранных учебных заведений и их музеев, – радостно сказал Борис Иванович.
– Я с родителями был в Белграде в музее Николы Теслы, но там я не помню подобных чертежей, – нахмурил лоб Даниил.
– Далеко не все экспонаты выставляются. Многое противоречит официальной науке или принятым общественным мнениям, поэтому в архивах пылятся груды исторических, но, увы, ни кому не нужных фактов, – сказал Гена.
– А что же нам тогда вышлют? – удивлённо спросил Олег.
– Кто знает. Они вообще могут не ответить или через год написать, – скептически сказал Даниил.
– Вот потому-то я и кинул клич в исторический клуб, – подмигнул неунывающий Гена.
Поскольку активная фаза размышлений завершилась, Борис Иванович предложил навести уборку с перестановкой в лаборатории и всё воскресенье кадеты наводили порядок. Лаборатория имела несколько помещений. Казалось только кухня и спальня хозяина в этом доме выглядели обычными помещениями. Вторая спальня была очищены от кип бумаг, где ребята обнаружили две гостевые кровати и диван, на которых в ближайшем будущем они собирались регулярно ночевать. Весь мансардный этаж дома, гостиная, библиотека на первом этаже и гараж, составляли по наполнению единое целое. А также под навесом над широким двором, огороженным высоким кирпичным забором хранилось несметное количество разнообразнейших металлических предметов. Всё держалось в чистоте и требовались лишь незначительные перемещения в обстановке для работы группы.
Гена, как самый понимающий в своевременности питания, вызвался сходить на рыбалку к реке Кубань, протекающей в паре кварталов от дачи. Благодаря ему кадеты и физик имели возможность полакомиться жареной рыбкой и сытной ухой.
– Можете меня назначить дежурным по кухне, и у вас всегда будут вкусные блюда в меню,– нахваливал себя Гена во время воскресного обеда.
Кадеты быстро закивали, радуясь, что есть такой доброволец, который избавит их от еды всухомятку, как это было во время первого ужина и завтрака. Борис Иванович тоже обрадовался, что один из кадетов умеет готовить, и сказал: – Я попрошу в столовой, чтобы нам давали продукты или готовые блюда.
– Прекрасно! У меня мама и папа повара, я вас голодными не оставлю, они меня много чему научили! Я даже блинчики печь могу! – восклицал Гена.
Олег, тихонько хихикая, прошептал на ухо брату: – Главное, чтобы мы потом китель смогли застегнуть от его стряпни.
Глава 4
Прошло два года. Дружба четырёх кадетов окрепла и переросла в довольно близкие отношения. Несмотря на все странности Геннадия, он своим юмором и оригинальностью разбавлял учёные разговоры. А так же Гена оказался удивительно полезен своими знакомствами в международном историческом клубе, в котором в основном были представители из России и стран ближнего зарубежья обменивающиеся различными фактами своих мест проживания. Так несколько месяцев назад члены клуба из Подмосковья прислали фотографии летописи, в которой говорилось об устройстве, работающем на нескончаемой энергии. Поскольку других технических характеристик или описаний устройств вечного двигателя к этому моменту получено не было, а имеющиеся ответы на разосланные запросы вежливо сообщали, что подобных механизмов изобретено быть не может, пятёрка будущих первооткрывателей воодушевилась сборкой того самого устройства из летописи. Борис Иванович выхлопотал разрешение родителей, и ребята прожили с ним на даче всё лето. Понимание того, что именно они собирают ни у кого не было и это позволяло каждый вечер предаваться мечтательным рассуждениям их научного открытия, которое должно было случиться со дня на день. Какие-то части конструкции состояли из металла, а какие-то надо было выполнить из керамики или глины. Ребята даже запустили гончарный круг и немного освоили это ремесло, чтобы быть максимально приближенными к оригиналу, но, тем не менее, некоторые детали или их описания были настолько своеобразны, что рабочая группа, посоветовавшись, видоизменяла конструктивные решения на своё усмотрение. Конечно же, у каждого закрадывалась тень сомнения, что подобные переделки могут повлиять на работоспособность в целом. Но вслух этого ни кто не озвучивал, ожидая, что когда они соберут до конца, то поймут, как это работает, и при необходимости внесут новые изменения.
И вот уже не осталось ни одной станицы из летописи, которую они не переложили в реальность. Посреди двора, под навесом выросло нечто, которому сложно было подобрать название. А летопись по этому поводу ничего не сообщала. Четыре вазообразные колоны имели сверху перекрытия, венчающиеся крышей. В колоннах в основании и наверху располагались внешние ступенчатые динамики, по типу рупорной антенны, по бокам которых виднелись вращающиеся элементы с трансформатором, напоминающее электроприводное устройство усиленное двумя катушками. Каждую колонну понизу обхватывал керамический зигзаг, по типу высокочастотной волны. Под крышей подобные зигзаги тоже были, но другой частоты. Крыша поддерживалась арками, между, которыми свисал конус, чем-то похожий на гирю. Которая видимо, играла роль резонатора. Металлическая конструкция под самой крышей имела крепления с наложением нескольких уровней арок волнового типа, идущих в противофазе. Стоя в центре, казалось, что отражаются звуковые волны. Или даже шёл резонанс переотражения волн. Верхняя часть конструкции представляла собой восьмиугольный купол с фрактальной антенной.