Как бы там ни было, пришло время мне решаться. На что? На поход в противоположную от джунглей сторону, к тому самому дворцу или замку, хрен его знает, чьи шпили видны, пожалуй, из любой точки города, откуда по ночам слышна музыка, туда, откуда льется неприятный, пугающий меня, какой-то потусторонний зеленый свет.
В новый поход я отправился на следующий день с самым рассветом, с таким умыслом, что миную на обратном пути непонятное строение еще за светло. От основной части города замок, буду так его называть, был отделен старым, судя по всему, то ли парком, то ли садом, начинающимся сразу за пеленой того самого зеленого свечения, по крайней мере фруктовых деревьев здесь хватало, жаль, что не знаю, можно ли все это изобилие есть, а то съешь «яблочко», и не то, что козленочком, а таким вот паукообразным монстром станешь. Старательно обходя замок, я заметил одну странную деталь, если смотришь на него прямо, то видишь полуразрушенные стены, осколки стекол в окнах, висящие на одной петле, а то и вовсе давно сгнившие двери, а если смотреть боковым зрением, то замок мгновенно преображается и начинает выглядеть словно какая-то сказочная картинка, правда сквозь какое-то марево, слегка искажающее очертания. Я специально задержался и поиграл с восприятием, нет, все так и есть, странно и непонятно, но у меня сейчас совсем другая задача.
Замок оказался неожиданно большим, вполне сравним размерами с самим городом, хотя, конечно, и меньше. Так что обошел я его, когда солнце уже стояло в зените, хорошо, что сейчас тут лето и дни намного длиннее ночей, иначе даже и не знаю, рискнул бы я идти дальше или повернул бы назад. Но именно этот риск и принес мне удачу. Удачу в виде какой-то мошки, с тихим жужжанием пролетевшей мимо. Я сначала даже не поверил собственным глазам и ушам, представьте себе, в абсолютной тишине вдруг что-то жужжит. Само-собой, что такое «открытие» придало мне прыти. А стоило мне только зайти за замок, так, что он полностью закрыл мне вид на город, как я посмотрел на него совсем другими глазами. Теперь он уже вызывал у меня не страх, не настороженность, а некое уважение. Ну а как иначе-то, если сразу за замком, буквально в полукилометре, от той гнетущей тишины не осталось и следа, а старый сад, окружавший древнее строение и превратившийся в густой лес, оказался полон жизни. Возникло такое ощущение, что этот замок словно былинный богатырь закрывает собой частичку по-настоящему живого мира. А когда я поднялся на невысокий холм, то моему счастью вообще не стало предела — буквально в паре километров от меня раскинулось бескрайнее море, а из замка к нему шла широкая и, что странно, абсолютно чистая дорога, терявшаяся за еще одним холмом.
— Ура! Живем! — не смог я сдержать свою радость.
— Быр-быр-дум-сак-пур-дур, — раздалось вдруг у меня за спиной. От неожиданности я не удержался на ногах и кубарем скатился с полого склона холма. Вскочил на ноги и посмотрел на то место, где еще пару секунд находился. Там стояла фигура человека, смотреть против солнца было не удобно, но я честно старался разглядеть незнакомца, когда вдруг его фигура как будто покрылась каким-то маревом, а потом растаяла, словно туман, но только лишь для того, чтобы вновь соткаться в нескольких шагах от меня. И опять.
— Быр-быр-дур-пыр.
— Извините, но я вас не понимаю. Я не знаю этого языка. — Отец всегда меня учил, что с незнакомыми людьми надо быть вежливым, по крайней мере до тех пор, пока они не продемонстрируют свою агрессию.
— Быр-пыр-дыр-рыр, — явно сам себе сказал мужчина, хотя, скорее, все же дедушка. Не дед, а именно дедушка, добрый такой и всепонимающий дедушка. Чем-то он был похож на киношного Дамблдора, такие же мягкие и добрые глаза, всё понимающий взгляд, вот только что-то мне подсказывает, что эти глаза могут становиться и твердыми, острыми как клинок, а этот добрый взгляд в любой миг может смениться бурей. — Дыр-пыр-будыр, — опять сказал незнакомец и приглашающе махнул рукой.