Когда сердце Алисы уже измаялось ожиданием, дверь хлопнула и в проёме появилась настоятельница матушка Ольга, не часто и только по очень важным причинам появляющаяся перед воспитанницами «Светлицы». Она зашла в зал, смотря под ноги, тяжело ступая и дыша глубоко, набирая полные щёки воздуха. А за ней широким шагом землемера прошёл высокий старичок, настолько тощий, что под головным убором казался похож на спичку.
Обведя тяжёлым взглядом строй девушек, мать Ольга подняла вверх палец:
– Ваш новый наставник. Для вас – Алексей Никифорович!
И, весомо кивнув спутнику, неторопливо пошла на выход, переваливаясь с одной толстой ноги на другую, словно вышедшая из воды утка.
Девочки замерли, затаив дыхание. Как обычно, оставалось неизвестным, кем был наставник в другой жизни, там, за стенами «Светлицы». И, конечно, никто не говорил, чему он будет учить. Всё предстояло узнать.
Подождав, как настоятельница выйдет, Алексей Никифорович, сложил ладони, начал тереть их друг о друга, согревая, и пошёл вдоль ряда, разглядывая девушек. Глаза у него были острые, словно когтистые лапы – вонзались в душу и, казалось, выцарапывали её изнутри. И потому холодком веяло по ряду, и девушки тихорились, отступая. Когда он дошёл до Алисы, она взгляда не опустила. Старичок поджал губы и задумчиво спросил:
– Лиса?
Волосы были аккуратно уложены под апостольник – видеть их новый наставник не мог.
– Да, учитель, – Алиса вежливо склонилась.
Старичок – внутренне уже прозванный «Вороном», – кивнул и указал узловатым сухим пальцем в угол зала:
– На колени.
Алиса недоумённо смотрела то на зависающий в воздухе перед ней перст, то на изломанные складками жестокости губы наставника.
– Что?
– На колени. – Холодно повторил «Ворон». – Или мне из-за тебя всех на колени поставить?
В бок несильно ткнулся кулак Азы, стоящей плечо к плечу, и Алиса очнулась. Облизала губы и пошла в угол, где на полу лежали черепки битой гранитной мозаика. Опустилась на колени – края осколков больно врезались в тело. Уставилась в серые паутинки неровного угла.
– Не так, – безучастно прошелестел сухой голос «Ворона».
Алиса сглотнула, поднялась и повернулась наоборот – спиной в угол, лицом к ряду. Она видела, что девушки стоят, замерев, а наставник всё также греет ладони друг о друга, рассматривая строй.
– Не так, – повторил «Ворон», не оборачиваясь к ней.
Алиса растерянно развела руками:
– А… а как?
«Ворон» повернулся и посмотрел. Губы тронула усмешка.
– Я сказал «на колени», а не на передник!
Алиса отвела глаза и, приподнявшись, вытянула из-под себя юбку подрясника. Опустилась – в обнажённые колени больно воткнулись гранитные края. Перехватило дыхание, и она сглотнула, напрягаясь – терпеть было возможно, но долго ли вот так можно выстоять?
«Ворон» удовлетворённо посмотрел на девушку в углу и повернулся к строю. Суетливые руки прекратили движение и упали по швам. Оглядывая строй, он возвысил голос:
– Мать Пелегея разбаловала вас. Это недостойно будущих бойцов. Пора учиться смирению. Я буду готовить вас к посвящению. И я хочу, чтобы каждая из вас сразу поняла, к чему должна стремиться! После инициации вы станете почти безгранично сильны. В ваши тела вольётся мощь нашей веры! И потому в вас не должно быть гордыни или греховности. Весь ваш дальнейший путь – только отречение от себя, покаяние и самозабвенная служба высшим идеалам Церкви. Это ваш дом, это ваш мир. Это свет, который требует защиты! И ваша цель – научится его защищать, поступаясь собой. Как это делали величайшие из людского рода. Пусть будут вам примерами святые воители и великомученики! Их путём вам предстоит идти!… Стоять! Стоять, я говорю вам! Спины прямо! Научитесь управлять хотя бы тем меньшим, что вам дано было – своим телом! Руки по швам! Выпрямились! Итак… я буду обучать вас…
Он говорил долго. Слишком долго. Алиса стояла в углу и не слушала. Она жмурилась, сдерживая слёзы и всеми силами стараясь не всхлипывать и почти не дышать – так казалось, что боли меньше.
А когда «Ворон» разрешил измученным девушкам уйти на трапезу, подняться с колен Алиса не смогла.
…
27. Ожидание
Пробуждение полоснуло её по глазам пробившимся сквозь заслон листьев солнечным лучом. Солнце давно встало и теперь палило, словно огнемёт, с чистого неба. Деревья же взбивало порывами сильного ветра, ударяющего с севера, и оттого яркий свет хаотично метался калёными монетками по всей комнате – не ясно, где пройдёт в следующий момент.