— Я приложу все усилия, госпожа Андо, — оценив всю серьёзность ситуации, пообещала девушка, отведя взгляд.
— Это поможет ещё и улучшить ваш почерк, — чуть мягче сказала хозяйка дома. — Даст представление о правописании и научит терпению. А это одна из главных добродетелей женщины. Если же вам неудобно списывать прямо с книги — прикажите служанке вам диктовать.
— Когда нужно начинать, госпожа Андо? — спросила Платина, окончательно убедившись, что отвертеться от нудной и бессмысленной работы не получится.
— Можете прямо сейчас, — после непродолжительного молчания определилась старушка, разъяснив понурой девушке окончательное «расписание» занятий. — По утрам мы с вами будем упражняться в правилах этикета и отрабатывать произношение. А после обеда вы можете переписывать книгу, пока видны буквы.
— Я поняла вас, госпожа Андо, — поклонившись, Платина взяла том в синей обложке, тушечницу с кисточкой.
— До свидания, — вернула поклон наставница и напутствовала ученицу: — Трудитесь, госпожа Сабуро, но помните, если я не увижу успехов в чистописании, или вы не сможете ответить на мои вопросы по книге великой императрицы, то вам придётся переписывать её ещё сорок раз. Поняли?
— Да, госпожа Андо, — кланяясь, пробормотала Ия, и голос её дрожал от еле сдерживаемой злости.
Она молча вышла из комнаты, ни проронив ни звука обулась и, только дойдя до прудика, отвела душу, беззвучно высказав всё, что думала о вредной старушенции.
Заглянув за павильон, девушка заметила висевшие на перилах джинсы со свитером. Похоже, служанка восприняла слова своей подопечной предельно конкретно, а отсутствие туфель на веранде указывало на то, что Угара куда-то ушла.
Аккуратно положив на столик чистую бумагу и письменные принадлежности, девушка, не в силах совладать с раздражением, в сердцах швырнула книгу на кровать.
Крепко прошитый прочными нитками том не пострадал, а Платина, плюхнувшись на постель рядом с ним, вдруг вспомнила своё недолгое, но весьма впечатляющее пребывание в рабстве.
— Могло быть хуже, — одними губами пробормотала она по-русски. — Намного хуже.
Осознав пугающую правоту этих слов, пришелица из иного мира аккуратно взяла книгу и, положив на столик, представила, как будет на нём писать.
То, что левый локоть свисал, составляло только половину неудобств, гораздо хуже оказалось то, что сам фолиант с откровениями древней императрицы никак не хотел убираться и всё время норовил упасть на пол. Значит, придётся воспользоваться советом наставницы.
Досадливо хмурясь, она вернулась на постель и открыла книгу, намереваясь ознакомиться с «Наставлениями благородным женщинам империи Сына неба», но тут с веранды донёсся знакомый шум.
Услужливая память подсказала, что служанка не стучится в дверь, перед тем как войти.
«Она меня за госпожу не считает», — зло подумала Ия и рявкнула, срывая накопившееся раздражение:
— Кто там?!
— Это я, госпожа, — чуть помедлив, ответила женщина, и голос её чуть дрогнул.
— Заходи!
— Я исполнила ваше приказание, — поклонилась Угара опуская за собой полог.
— Я видела, — кивнула девушка. — Спасибо.
— Исподнее ваше тонкое я у жаровни высушила, — потупив взор, продолжила доклад служанка. — А повязка для груди — за кроватью. Там её никто не видит.
— Это ты правильно сделала, — устыдившись недавней вспышки гнева, не поскупилась на похвалу Платина. — Теперь для тебя новое задание будет.
— Слушаю, госпожа, — поклонилась собеседница. — Мой долг — заботиться о вас.
— Её, — Ия показала женщине книгу. — Госпожа Андо приказала мне переписать сорок раз. А столик здесь уж больно маленький. Едва листок с чернильницей убирается. Вот ты и будешь читать мне эти… мудрости, а я стану записывать. Так быстрее дело пойдёт.
— Ой, госпожа! — Угара даже попятилась от неожиданности. — Может, кого другого прислать? Уж больно плохо я читаю.
— А я плохо пишу, — проворчала девушка. — Вот и будем учиться… вместе.
Видя, что служанка продолжает колебаться, Платина поинтересовалась:
— Тебе госпожа Азумо Сабуро приказала обо мне заботиться?
— Да, госпожа, — с готовностью подтвердила женщина.
— Ну так и заботься! — Ия почти силком всунула ей в руки злосчастную книгу, вернулась за столик, макнула кисть в тушь и скомандовала: — Начинай!
Читала служанка медленно, иногда чуть ли не по слогам, но подопечную подобный темп пока вполне устраивал. Она успевала не только выводить буквы со всей возможной тщательностью, но и вникать в текст, пропитанный самым махровым мазохизом: