— Да, Ио-ли, — вполголоса ответила подруга. — Думаю, старшая госпожа желает, чтобы вы как можно скорее изменились и стали похожи на благородную девушку Благословенной империи.
— Неужели я так сильно от неё отличаюсь? — криво усмехнулась путешественница между мирами.
— Временами даже очень, — не приняв её шутливого тона, с настораживающей серьёзностью заявила собеседница. — Когда мы с вами жили в лесу, я этого так не замечала. Но здесь, среди людей, различия порой просто бросаются в глаза.
— В чём же это выражается, Амадо-ли? — вскинула брови уже не на шутку озадаченная Платина. — Я неправильно говорю или не так хожу? Что мне надо сделать, чтобы так не выделяться?
— Сегодня я не заметила в вашей речи ошибок, — сделала ей комплимент монашка. — И двигаетесь вы гораздо плавнее. Только это не главное…
Она замолчала, явно подбирая слова.
— Бывает в вашем поведении вдруг проскальзывает нечто настолько чуждое, что не только привлекает внимание, но даже раздражает. Нет, я не думаю, что вы это делаете специально. Скорее всего, просто теряете над собой контроль, когда забываете, где находитесь.
— Но, что же именно вам кажется таким необычным, Амадо-ли? — нахмурилась девушка, совершенно неудовлетворённая столь расплывчатым ответом.
— Простите, Ио-ли, но это ваша дерзость! — выпалила подруга и принялась торопливо объяснять: — Не хочу сказать, что вы нарочно грубите или проявляете неуважение, но со стороны это выглядит именно так!
Платина окончательно растерялась.
Очевидно, старшая подруга почувствовала её затруднение и заговорила, размеренно глядя прямо в глаза:
— Из ваших рассказов я поняла, что в мире, где вы жили раньше, нет такого почитания старших, как у нас. И неважно, идёт ли речь о возрасте или об общественном положении. Поэтому вы и здесь пытаетесь вести себя как дома. Даже с моим братом начальником уезда и вашим приёмным отцом вы говорили почти как с равным, без надлежащего трепета и почтения. Будь вы мужчиной, подобное поведение не выглядело бы столь предосудительным. Но мы, женщины Благословенной империи, с детства привыкли считать себя ниже мужчин.
— Я заметила, — не удержалась от комментария собеседница.
— И это хорошо, — неожиданно улыбнулась монашка. — Значит, вы тоже обязаны испытывать почтение к более старшим по возрасту и положению в обществе женщинам и признавать безусловное превосходство мужчин. Ну или притворяйтесь так, чтобы у окружающих не возникло никаких сомнений в осознании вами своей ничтожности. В противном случае, вам будет очень трудно ужиться в семье будущего мужа. Моя старшая невестка — очень умная женщина. Пусть она и не знает, кто вы на самом деле, но, видя подобное поведение, старается привить вам почтение к старшим. Поэтому и приказала вам читать «Уроки благородной жены». Только научившись мыслить и чувствовать как женщина нашего мира, вы будете здесь счастливы.
«Печальная перспектива, — грустно думала бывшая учащаяся циркового колледжа. — Оценивать людей не по их качествам, а по возрасту и половой принадлежности».
— Не расстраивайтесь, Ио-ли, — ободряюще улыбнулась старшая подруга. — Я понимаю, вам тяжело принять чужие нравы и обычаи. Но другого выхода просто нет. Иначе, как я уже сказала, вам придётся всю жизнь притворяться. А это очень тяжело.
— Вы правы, Амадо-ли, — со вздохом согласилась девушка и поспешила сменить тему разговора. — Вы ещё долго пробудете в городе?
— На днях собираюсь в обитель «Добродетельного послушания» вместе с господином Томуро и стражниками, — охотно ответила женщина. — Принесу жертву на могилах сестёр, посмотрю, что там и как, а там и решу: оставаться или вернуться к брату до весны.
Она рассказала, что по поводу найденных ими в лесу убитых с ней беседовал начальник городской стражи.
Его люди без труда нашли то, что осталось от тел, и предали их земле. Но поиски убийц так ни к чему и не привели.
В управу никто не заявлял о беглых рабах или пропавших родственниках. Ни один из торговцев в Букасо не опознал предоставленные им ленточки.
Посочувствовав несчастным, Платина пригласила подругу пройти в павильон и выпить чаю. Но та отказалась, сославшись на то, что сегодня ей ещё нужно зайти к знакомой купчихе, чей муж раньше регулярно помогал монастырю «Добродетельного послушания».
Девушка проводила монашку к хозяйке дома, чтобы попрощаться, а затем до ворот.
— Заходите иногда, Амадо-ли, — попросила Платина, и голос её предательски дрогнул. Всё-таки именно эта женщина здесь является для неё самым близком человеком.
— Вряд ли мы сможем часто видеться, Ио-ли, — грустно улыбнулась собеседница. — Госпоже Андо не понравится, если я буду отвлекать вас от занятий.