— Так мне сходить за порошком? — попробовала уточнить женщина.
— Не надо, — покачала головой Ия, уже получившая необходимую информацию. — Почти прошло.
— Как пожелаете, — неодобрительно поджала губы служанка.
По мере приближения дня, когда требовалось либо выставить на ограду камешки, назначив барону день свидания, либо не выкладывать ничего, покончив с так и не начавшимися отношениями, решение встретиться с Хваро уже не казалось девушке правильным. Она вдруг начала испытывать совершенно нехарактерные для неё ранее сомнения.
Тем не менее, загнав опасения на самое дно души, в ночь перед назначенным днём Платина вновь выбралась из павильона.
Так как поднялся лёгкий ветерок, она положила у двери камешек потяжелее, чтобы та ненароком не открылась. Набежавшие облака погрузили садик в темноту, которая не помешала Ие без приключений добраться до скамейки.
Прежде чем встать на неё, она положила поверх гладко оструганных досок два листа бумаги, чтобы гарантировано не оставить никаких следов.
Пришлось изрядно повозиться, вставляя три камешка меж двух половинок давно расколотой черепицы.
Девушка настолько привыкла к своим ночным прогулкам, что, услышав шум со стороны хозяйственных построек, даже не успела толком испугаться и лишь замерла шагах в двадцати от павильона.
Звук повторился. Присев, чтобы меньше бросаться в глаза, Платина с трудом разглядела на заднем дворе тощую фигуру, без труда угадав в ней Фабая. Поёжившись, тот шёл по вымощенной камнем и очищенной от снега дорожке, судя по всему, направляясь в уборную.
«Вот же ж! — досадливо поморщилась девушка. — Принесло дурака! Показаться ему? Всё равно ничего не спросит. А разболтает, так я и Угаре, и Андо найду, что сказать. Нет, чем позднее они узнают, что я шляюсь по ночам, тем лучше».
Пошарив вокруг, отыскала под снегом камешек и, не вставая, метнула в сторону ограды.
Тот звонко ударился о камень, но сей звук не произвёл на косолапо шествовавшего парня никакого впечатления.
«Тупой придурок!» — зло оскалилась Ия, лихорадочно шаря в мокром снегу озябшими руками.
Ещё один камешек улетел в сторону забора. Попав в спинку скамейки, он произвёл гораздо больше шума, и слуга наконец-то сначала остановился, а потом оглянулся, всматриваясь в темноту.
Платина быстро разулась, взяла туфли, подхватила полы накидки и метнулась к павильону. В несколько секунд преодолев разделявшее их расстояние, она упала на снег, прячась в тени веранды.
— Кто там? — невнятно пробормотал Фабай, осматриваясь.
Нарушительница спокойствия затаила дыхание, не обращая внимание на стремительно зябнувшие ноги в насквозь промокших носочках.
Время вновь потянулось бесконечно медленно. Не дождавшись ответа, парнишка двинулся к уборной. В какой-то миг Ие показалось, что его взгляд равнодушно скользнул по ней, но не задержался ни на секунду.
Едва он добрался до цели своего путешествия, она убрала камень от двери и нырнула в павильон.
Когда Платина вешала накидку, служанка внезапно заворочалась, шурша соломой в мешках. В который раз за сегодняшнюю ночь девушка застыла, чутко вслушиваясь во мрак.
Угара громко причмокнула губами и затихла.
Только забравшись под одеяло, Ия наконец-то смогла перевести дух, мимоходом удивляясь тому, что здесь даже полоумный слуга не гадит где попало, а, невзирая на погоду, идёт в уборную.
Но это значит, что, отправляясь на ночную прогулку, ей следует опасаться не только не вовремя проснувшейся Угары, но и прочих обитателей усадьбы, которым может приспичить по нужде.
Разбудил девушку невнятный шум. Только через какое-то время она сообразила, что это стучат по крыше капли дождя.
Неужели наступила обещанная наставницей настоящая оттепель? Судя по тому, что Платина хорошо видела завешанные циновками стены, солнце уже поднялось.
Шурша соломой, села на своём ложе служанка. Зевнула, потянулась с видимым удовольствием да так и застыла с полуоткрытым ртом.
— Это что же, госпожа, дождь идёт? — проговорила она, глядя на подопечную стремительно расширяющимися глазами.
— Да, — подтвердила та, не понимая причин её тревоги и начиная беспокоиться сама.
— А я не взяла вам зонтик! — возопила женщина, горестно всплеснув руками. — О Вечное небо, как я могла об этом забыть?!
— Так, когда мы сюда шли, мороз стоял, — усаживаясь на постели, напомнила Ия.
— Это непростительно! — не обращая на неё внимания, бормотала спутница, торопливо одеваясь. — Надо немедленно его принести! Что скажет старшая госпожа?! Как вы теперь пойдёте к госпоже Андо?
— Накину на голову плащ, — пожала плечами девушка.
— Он же на меху, госпожа! — страдальчески поморщилась Угара, не скрывая своего разочарования от глупости собеседницы. — Нельзя в нём в такой дождь ходить!
— Тогда поищу ещё чего-нибудь в корзине, — не сдавалась та. — У меня там есть кое-какая одежда.
— Это вы о том ужасном мужском кафтане, госпожа? — возмущённо фыркнула служанка.
— Да, — подтвердила Ия. — Я его иногда в мороз одевала. И на постоялом дворе было что под спину подстелить.
— Но вы же не на постоялом дворе, госпожа, — укоризненно покачала головой женщина.
— А я не стану его надевать, — продолжала упорствовать Платина. — Просто накину сверху, чтобы не промокнуть.
— А что скажет госпожа Андо? — уже не столь патетично и без прежнего надрыва спросила собеседница.
— Я ей всё объясню, — заверила девушка, решительно заявив: — Нельзя тебе в такой дождь идти. Вымокнешь, заболеешь, кто тогда будет обо мне заботиться?
— Но, госпожа… — замялась служанка.
Подопечная резко откинула одеяло, встала босыми ногами на обжигающе холодный пол и, не обращая внимание на её бормотание, подошла к корзине.
— Вот! — сказала она, протягивая служанке свёрнутый кафтан. — Носи!
Пока она ходила за водой, пока помогала Платиной одеться и привести себя в порядок, дождь заметно поутих.
А когда Ия собралась идти на завтрак, в дверь постучали. Хозяйка дома прислала за гостьей свою служанку с раскладным бамбуковым зонтиком.
— Вот видишь! — довольно улыбнулась Угаре девушка. — Всё само собой разрешилось. И нечего тебе грязь месить по такой погоде.
Дождь продолжался весь день. Под вечер, когда немного похолодало, превратился в мелкие, ледяные крупинки.
Кафтан, который активно использовала служанка, сначала развесили на веранде. Платина втайне очень обрадовалась этому обстоятельству, строго-настрого приказав не убирать его в корзину. А на ночь сей предмет туалета затащили в павильон, привязав к брусьям решётки.
Утром у Ии по плану «заболели» зубы. Она долго и старательно их чистила, но на вопросы служанки только морщилась и махала руками.
За завтраком гостья ела очень мало. Узнав о её проблеме, хозяйка дома настоятельно порекомендовала как можно скорее приобрести необходимое снадобье и даже выразила намерение немедленно, после обеда, лично сходить в лекарскую лавку.
Ученица сейчас же в самых изысканных выражениях принялась отговаривать наставницу, уверяя, что не смеет утруждать благородную даму и непременно пошлёт за лекарством свою служанку, но немного попозже, ибо не хочет отрываться от занятий.
Старушка отнеслась к подобному проявлению почтения довольно благосклонно, тем более, что девушка принесла на проверку очередной экземпляр «Наставлений» императрицы Есионо.
Выйдя перед обедом на сквозную веранду, Платина увидела на заднем дворе Угару и сразу скорчила такую физиономию, что та, отложив нож, которым резала редьку, с сочувствием спросила:
— Зубы, госпожа?
— Они, — печально подтвердила подопечная, жалобно пробормотав: — Сходи, пожалуйста, за лекарством.