Поодаль остановился фургон. Низенькая буланая лошадка с отвислым брюхом устало опустила большую, некрасивую голову.
Спрыгнув на покрытые тонким слоем грязи камни, возница приставил к повозке короткую деревянную лестницу и с поклоном помог спуститься недовольно зыркнувшему на него господину Фунадо.
Мельком взглянув в его сторону, молодой человек неторопливо, как и подобает уважаемому, солидному дворянину, поднялся по кроткой лестнице к гостеприимно распахнутым дверям, ведущим в светлый, просторный зал с вольготно расставленными столами, где ели, пили и чинно беседовали прилично одетые посетители.
Оглядевшись в поисках хозяина заведения, младший брат губернатора тут же заметил спешащего к нему полного мужчину в расшитом жилете поверх кафтана из дорогого тонкого сукна.
— Здравствуйте, благородный господин! — пухлое лицо с аккуратно подстриженной седоватой бородкой расплылось в счастливой улыбке. — Зашли утолить голод и жажду или желаете остановиться в моей жалкой халупе?
Оценив размеры помещения, качество бумаги на окнах, сохранившуюся, несмотря на зимнюю слякоть, чистоту пола, чиновник по особым поручениям решил, что скромность собеседника всё же явно превышает требования хорошего тона, однако возражать не стал, ограничившись сухими словами:
— Нам нужно две комнаты.
— Вам повезло, благородный господин! — ликующе вскричал Тошаки. — Сегодня как раз освободились две…
— И распорядитесь насчёт наших лошадей, — оборвал его молодой человек. — Пусть мерину обязательно дадут овса. Надеюсь, он у вас есть?
— Разумеется, господин, — посерьёзнев, заверил его собеседник. — Можете не беспокоиться.
Он кивнул кому-то из слуг и вновь обратился к молодому человеку:
— Позволено ли будет ничтожному узнать благородное имя знатного гостя?
— Рокеро Нобуро, — представился тот. — А ты и есть почтенный Тошаки?
— Да, — поклонившись ещё ниже, подтвердил бородач. — Вашего ничтожного слугу зовут именно так.
И, выпрямившись, посмотрел куда-то за спину собеседника.
Бросив взгляд через плечо, тот заметил приближавшегося служащего Палаты налогов и податей.
— Вот господин Фунадо, — сказал он трактирщику. — Хозяин этой гостиницы — Тошаки.
— Здравствуйте, благородный господин Фунадо, — отвесив ещё один поклон, владелец заведения предложил: — Не будут ли, господа, любезны взглянуть на комнаты, которые я смиренно готов им предложить?
— Веди, почтенный, — кивнул младший брат губернатора.
Следуя за хозяином, гости неторопливо поднялись по лестнице на тянувшуюся вдоль трёх стен галерею, куда выходили двери жилых комнат.
Миновав три из них, Тошаки остановился у четвёртой и виновато развёл руками.
— Простите ничтожного слугу, благородные господа, но я никак не могу поместить вас рядом. К сожалению, свободны только эти покои и вон те.
Он указал на противоположный конец галереи.
— Показывай, чего у тебя тут, — нетерпеливо хмурясь, велел чиновник по особым поручениям.
Владелец заведения снял с кожаного пояса связку ключей, выбрал нужный и щёлкнул небольшим навесным замком.
Вытащив дужку из ушек, он с гордостью распахнул перед клиентами узкие створки с заклеенными бумагой оконцами наверху.
Окинув помещение пристальным взглядом, Рокеро Нобуро не счёл нужным скрывать презрительную усмешку.
Какое убожество! И это самая респектабельная гостиница в городе! А может, Тошаки просто платит стражникам у ворот, чтобы те обманывали доверчивых путешественников, направляя их в эту дыру?
Молодой человек строго посмотрел на заискивающе улыбавшегося хозяина.
— У тебя все комнаты такие?
— Нет, господин! — энергично возразил собеседник и гордо выпятил жирную грудь. — Это самая лучшая! Только для важных чиновников и особо уважаемых благородных господ.
— Покажи другую! — распорядился младший брат губернатора.
— Я, пожалуй, остановлюсь здесь, — неожиданно заявил сотрудник Палаты налогов и податей. — Если вы, конечно, не возражаете, господин Нобуро?
Хозяин гостинцы метнул в его сторону внимательный взгляд, после чего посмотрел на чиновника по особым поручениям и улыбнулся ещё подобострастнее.
Когда старший по возрасту фактически спрашивает разрешения у младшего, значит, он признаёт его главенство.
Теперь Тошаки точно знает, кто из его новых постояльцев занимает более высокое общественное положение, и кому следует угождать в первую очередь.