Финн шагнул вперед, думая только об одном – оттащить женщину подальше, но Кейро крепко ухватил его за руку. Джорманрик повернулся к Маэстре и приставил меч к ее горлу. Нежная кожа побелела под острием, голова запрокинулась. Все кончено. Все, что она знала, подумал с горечью Финн, умрет вместе с ней.
Сзади с грохотом распахнулась дверь.
– Ее жизнь ничего не стоит, – каркнул резкий голос. – Отдай ее парню. Тот, кто добровольно ложится под колеса смерти, либо дурак, либо пророк. Так или иначе, он заслуживает награды.
Сквозь толпу пробирался маленький человечек в темно-зеленой мантии – цвет сапиентов. Он был стар, но еще крепок, и даже комитатусы расступались перед ним. Под тяжелым взглядом Джорманрика человечек встал рядом с Финном.
– Гильдас. Тебе-то какое до этого дело?
– Делай, как я говорю, – строго сказал старик, словно обращался к младенцу. – Скоро ты получишь свои две жизни. Но она, – он ткнул пальцем в женщину, – не станет одной из них.
Любой другой был бы уже мертв. Любого другого уже схватили бы и подвесили в шахте вниз головой, и он висел бы там, пока крысы не сожрали его внутренности.
Через секунду Джорманрик опустил меч:
– Ты обещаешь?
– Да, обещаю.
– Обещания Мудрых не могут быть нарушены.
– И не будут, – ответил старик.
Джорманрик отправил меч в ножны:
– Забирайте ее.
Маэстра выдохнула.
Гильдас посмотрел на нее в нетерпении. Она не шевельнулась, и он дернул ее за руку.
– Уведите ее отсюда, – проворчал он.
Финн еще раздумывал, но Кейро тут же подскочил и грубо потащил Маэстру сквозь толпу.
Крепкая, как клешня, рука старика вцепилась в Финна.
– Было видение?
– Ничего важного.
– Не тебе судить. – Гильдас проследил взглядом за Кейро, затем повернулся. В настороженных черных глазках светился беспокойный ум. – Мне нужна каждая деталь, мальчик. – Он взглянул на татуировку, потом ослабил хватку.
Финн тут же, прорываясь сквозь толпу, двинулся вон из Берлоги.
Женщина ждала снаружи, не обращая внимания на Кейро. Она повернулась и прошествовала мимо Финна к маленькой клетке в углу. Кейро одним движением подбородка отослал охрану прочь.
Маэстра повернулась.
– И что же это за проклятая дыра такая, где одни подонки?! – прошипела она.
– Послушай… Ты все еще жива.
– Это не твоя заслуга! – Она выпрямилась – высокая, гневная. – Чего бы ты ни хотел от меня, можешь забыть. Горите в аду, убийцы!
Кейро, облокотившись о дверной проем, ухмыльнулся:
– Да-а, благодарности от некоторых не дождешься.
4
Наконец, когда все было готово, Глава созвал совет сапиентов и предложил вызваться добровольцам. Они должны навсегда покинуть семьи и друзей. Отвернуться от зеленой травы, деревьев и солнечного света. Никогда больше не увидеть звезд.
– Вы – Мудрые, – сказал он. – Вы отвечаете за результат. Отдайте лучших, умнейших из вас, чтобы они направляли узников.
Говорят, что, приближаясь в назначенный час к залу Портала, Глава тихонько молился, чтобы комната не была пуста. Он открыл дверь. Семьдесят мужчин и женщин ждали. После торжественной церемонии они вошли в Тюрьму.
Больше их никто никогда не видел.
В тот вечер Смотритель устроил ужин в честь своего знатного гостя.
Длинный стол был сервирован роскошной серебряной посудой с выгравированными на кубках и тарелках лебедями. Клодия в красном шелковом платье и туго зашнурованном корсаже сидела напротив лорда Эвиана. А отец во главе стола ел мало и разговаривал тихо, окидывая спокойным взглядом взволнованных гостей.
Соседи и арендаторы не могли не принять приглашения. «И ведь никуда не денешься!» – уныло подумала Клодия, ибо невозможно отказаться, если тебя зовет Смотритель Инкарцерона. Даже мистрис Сильвия, лет, наверное, двухсот от роду, флиртовала и жеманничала со своим соседом по столу – скучающим молодым лордом.
Тот подавил зевок и заметил, что Клодия за ним наблюдает. Она сладко улыбнулась и подмигнула ему. Молодой лорд тупо уставился в ответ. Конечно, не следовало его поддразнивать – он принадлежал к свите отца, а значит, стоял на лестнице рангов значительно ниже дочери Смотрителя. Но Клодия ведь тоже томилась от скуки.
После бесконечных перемен блюд – рыба, павлинье мясо, жареный кабан, сласти – настало время танцев. Музыканты расположились на освещенной свечами галерее над дымным залом. Ныряя под вздернутые вверх руки длинного ряда танцоров, Клодия задумалась, насколько инструменты соответствуют Эре, ведь скрипки появились позже. Или нет? Нужно поговорить с Ральфом. Старик, конечно, был прекрасным слугой, но свои изыскания проводил иногда довольно поспешно. Если бы не отец, она бы этим не озаботилась. Но Смотритель очень строг к деталям.