Как обычно, он жевал кетт. Немногочисленные зубы работали автоматически, красный сладковатый сок стекал по губам на бороду. Позади него в унисон жевала охрана.
Возможно, наркотик на Джорманрика уже не действует, подумал Финн. Хотя без этой дряни тот уже не может.
– Кейро! – Лорд растягивал фразы. – И Финн, Видящий Звезды.
Последние слова были полны иронии. Финн нахмурился. Он растолкал оставшихся и встал за спиной Амоза, плечом к плечу с братом.
Джорманрик – крупный мужчина – вольготно развалился на своём троне, высеченном из камня специально для него. Заляпанные кеттом подлокотники трона пестрели зарубками – по одной за каждый набег. К одной из ножек был прикован цепями раб-собака. Таких рабов использовали для проверки еды – не отравлена ли, поэтому никто из них не жил долго. Нынешний, захваченный в предыдущем набеге, выглядел как ворох лохмотьев, увенчанных копной спутанных волос.
Сам Лорд Крыла был облачён в металлические доспехи, его длинные сальные волосы были заплетены в косы, увешанные побрякушками. Семь колец в форме человеческих черепов плотно сидели на его толстых пальцах.
Он взирал на Комитатусов одурманенным взором.
– Хороший набег, народ. Еда и чистый металл. Каждый получит обильную долю.
Комната наполнилась гулом голосов. Под «каждым» понимались только комитатусы. Нахлебникам достанутся лишь объедки.
– Но эта вылазка могла принести ещё больше барыша. Если бы один идиот не разозлил Тюрьму.
Он сплюнул кетт, вынул очередную порцию из табакерки слоновой кости и основательно упихал жвачку за щёку.
– Двое убиты. – Медленно жуя, он остановил взгляд на Финне. – Взят заложник.
Финн уже было открыл рот, но Кейро с силой наступил ему на ногу. Нельзя перебивать Джорманрика. Тот говорил медленно, с раздражающими паузами, но эта его внешняя тупость была обманчива.
Тонкая нитка красной слюны свисала с бороды Джорманрика. Он проговорил:
– Объяснись, Финн.
Финн сглотнул, а заговорил Кейро, его голос был холоден:
– Милорд, брат очень рисковал там, наверху. Цивилы могли запросто не остановиться совсем, и даже не притормозить. Благодаря Финну у нас есть еда на какое-то время. А женщина – это всего лишь секундный каприз, небольшое вознаграждение. Но, конечно, комитатусы твои, и окончательное решение тоже за тобой. Так или иначе, женщина ничего не значит.
За лестью скрывался сарказм. Джорманрик не прекратил жевать. Неизвестно, заметил ли он вообще спрятанную в этом булавочном уколе угрозу.
И тут Финн увидел Маэстру. Она стояла в стороне, скованная по рукам, под охраной. Лицо было перепачкано грязью, причёска испорчена. Наверняка напугана, но держится прямо. Посмотрела сначала на Кейро, потом перевела ледяной взгляд на Финна. Не выдержав её презрения, Финн потупился, но, получив от Кейро тычок локтем в бок, заставил себя расправить плечи и окинуть сборище бестрепетным взором. Прояви слабость, выкажи хоть крупицу сомнения – и ты труп. Никому нельзя доверять, разве что Кейро. Да и то только благодаря обету.
Он высокомерно взглянул на Джорманрика.
– Как долго ты с нами? – вопросил Лорд Крыла.
– Три года.
– Значит, давно не невинен. Ничто уже не смущает твой взор. Ты больше не вздрагиваешь от криков. Не ноешь, когда отключается свет.
Комитатусы захихикали. Кто-то сказал:
– Он пока ещё никого не убил.
– А пора бы уже, – пробурчал Амоз.
Джорманрик кивнул, подвески в его косах звякнули.
– Может и так. – Его глаза следили за Финном, тот отвечал прямым взглядом, потому что под маской брюзгливого, медлительного безразличия лорд скрывал расчётливую жестокость. Финн знал, что последует дальше, и на сонное замечание Джорманрика: «Ты мог убить эту женщину», – откликнулся, не моргнув глазом:
– Мог, мой лорд. Но предлагаю более выгодный вариант. Я слышал, как они называли её Маэстра.
Джорманрик вскинул красную от кетта бровь:
– Выкуп?
– Уверен, они заплатят. Их повозки были доверху набиты добром.
Он притормозил, не дожидаясь подсказки Кейро, что не стоит болтать лишнего. На секунду страх холодной волной пробежал по спине, но Финн поборол его. Любой выкуп означает, что Джорманрику достанется его доля. Одно это слово заставит его задуматься. О жадности лорда ходили легенды.
Клетка была полна дыма от множества свечей. Джорманрик налил в кубок вино, плеснул немного маленькому собакообразному созданию, понаблюдал, как оно лакает. Выпил сам только после того, как невредимый раб уселся на задние лапы. Тогда Джорманрик поднял руку и выставил на всеобщее обозрение семь колец.
– Посмотри на это, парень! В этих кольцах заключены жизни. Жизни, украденные мной. Каждая принадлежала моему врагу, каждая покидала тело медленно и мучительно, под пытками. Все они пойманы в эти кольца. Их дыхание, энергия, сила вытянуты из них и хранятся до тех пор, пока я нуждаюсь в этом. Человек может прожить девять жизней, сменяя одну другой, прогоняя смерть. Так поступил мой отец, так делаю я. Но у меня пока только семь колец.
Комитатусы стали переглядываться. Где-то сзади запричитали женщины. Некоторые вытягивали шеи, чтобы разглядеть кольца. Серебряные черепа сверкали в тяжёлом от наркотика воздухе; один издевательски подмигнул Финну. Финн облизнул сухие губы и почувствовал вкус кетта, солоноватый, как кровь. От него плыло в глазах. Пот стекал по спине. В комнате было непереносимо жарко; на потолочных балках сидели крысы, в темноте носились летучие мыши. В дальнем углу, незамеченные за кучей зерна, прятались трое ребятишек.
Джорманрик поднялся – огромный, на голову выше любого – и посмотрел на Финна сверху вниз.
– Преданный вассал предложил бы жизнь этой женщины своему сюзерену.
Повисло молчание.
Отступать было некуда. Финн знал, что так ему и полагалось поступить. Он взглянул на Маэстру. Та смотрела в ответ, бледная, измождённая.
Напряжение разрушил хладнокровный голос Кейро:
– Жизнь женщины, лорд? Создания, зависящего от смены настроений и прочих капризов, хрупкого и беспомощного?
Она вовсе не выглядела беспомощной. Она выглядела взбешённой, за что Финн её мысленно проклинал. Неужели нельзя немного поплакать и поумолять?! Словно прочитав его мысли, Маэстра склонила голову, сохранив при этом абсолютное достоинство.
Кейро грациозно повёл рукой.
– Тут и поживиться-то нечем. Но если тебе так нужна эта сила – она твоя.
А вот это уже слишком опасно. Финн по-настоящему испугался. Никто не смел дразнить Джорманрика. Никто не смел потешаться над ним. Он не был настолько одурманен кеттом, чтобы пропустить такой выпад. Уж если ты на это позарился… Если ты совсем отчаялся... Кое-кто из боевиков понял. Зома и Амоз украдкой обменялись улыбками.
Джорманрик насупился. Посмотрел на женщину – та ответила яростным взглядом – затем сплюнул красную жвачку, потянулся к мечу и прорычал:
– Я не так разборчив, как некоторые самодовольные юнцы.
Финн шагнул вперед, думая только об одном – оттащить женщину подальше, но Кейро крепко ухватил его за руку. Джорманрик повернулся к Маэстре и приставил меч к её горлу. Нежная кожа побелела под остриём, голова запрокинулась. Всё кончено. Всё, что она знала, подумал с горечью Финн, умрёт вместе с ней.
Сзади с грохотом распахнулась дверь. Резкий голос произнес:
– Её жизнь ничего не стоит. Отдай её парню. Тот, кто покорно ложится под колёса смерти, либо дурак, либо пророк. Так или иначе, он заслуживает награды.
Сквозь толпу пробирался маленький человечек в тёмно-зелёной мантии – цвет сапиентов. Он был стар, но ещё крепок, и даже комитатусы расступались перед ним. Под тяжёлым взглядом Джорманрика человек подошёл и встал рядом с Финном.
– Гильдас. Тебе-то какое до этого дело?