Выбрать главу

Он повесил влажное полотенце на спинку кровати, закурил и подошел к окну. За окном медленно сгущались синие теплые сумерки поздней весны, которой оставалось всего ничего, чтобы превратиться в настоящее лето. В открытую форточку тянуло странной смесью запахов: нагретым за день асфальтом, пылью, зацветающей сиренью и немножко навозом. Потом пахнуло дымком — очевидно, где-то неподалеку затопили печку. Пыльная площадь с нелепым пустым постаментом посередке потихоньку тонула в густых вечерних тенях; в здании управы горело всего одно окно, за которым, по всей видимости, скучал, попивая крепко заваренный чай, ночной дежурный. В пыльной витрине универмага тускло горели дежурные лампы, заливая ее сумеречным голубоватым светом; аборигены, час назад обсуждавшие какие-то свои дела у постамента с самоходной артиллерийской установкой, куда-то исчезли — очевидно, откочевали поближе к ресторану. Ресторан из окна виден не был, но Юрий слышал доносившуюся оттуда музыку — кажется, это было что-то блатное, лагерное. «Танцы», — подумал он с огромным неудовольствием и, отыскав на столе часы, взглянул на циферблат.

Было начало десятого. С учетом того обстоятельства, что ресторан закрывался в двадцать три ноль-ноль, времени на ужин и тем более на танцы у них с Никой оставалось всего ничего. Пожав плечами, Юрий застегнул на запястье ремешок часов, натянул рубашку и, вернувшись в прихожую, причесался перед зеркалом. В конце концов, чем меньше танцев, тем лучше…

Он заправил подол рубашки в джинсы, придирчиво осмотрел свое отражение в зеркале и решил, что так сойдет. Не денди, конечно, но для провинциального кабака, где с эстрады звучат блатные песни, а посетители — по крайней мере, добрая их половина — только и смотрят, кому бы начистить физиономию, такая форма одежды в самый раз. Скромно, прилично, без вызова, а если что — старых джинсов и рубашки не будет жаль…

Поймав себя на этой мысли, Юрий криво усмехнулся. Воистину, пуганая ворона куста боится. Для человека, который не может даже помыть машину, не ввязавшись при этом в безобразную потасовку, поход в провинциальный ресторан за полтора часа до закрытия и впрямь может стать рискованным приключением. «Прогулка в стиле кантри, — вспомнил Юрий собственные слова. — Бездорожье, джип и ночевка в сонном городишке, где из культурных развлечений есть только телевизор да вечерние драки в единственном шалмане… Надо было лететь на курорт».

Он снова посмотрел на часы. Ника отсутствовала уже четверть часа. Вернее, столько времени прошло с тех пор, как он впервые бросил взгляд на циферблат. До этого он выкурил сигарету, стоя у окна, а еще до этого как минимум четверть часа проторчал в душе. Он вернулся к окну и, прижавшись лицом к самому стеклу, осмотрел площадь, На которой уже зажглись тусклые, вполнакала, фонари. Они освещали пустую асфальтированную стоянку, на которой одиноко скучал его джип. Через освещенное пространство пробежала, помахивая лохматым хвостом, угольно-черная дворняга; на некотором удалении от гостиницы, в той стороне, откуда доносилась набирающая силу музыка, рубиновым светом горели габаритные огни милицейского «лунохода».

Юрий пересек номер, распахнул дверь и выглянул в коридор. Коридор был пуст и тих, даже дежурная отсутствовала за своим столиком — так же, впрочем, как и сорок минут назад, когда Юрий направлялся в душ. Видно, сидела внизу, пила чай с администраторшей и перемывала косточки жильцам — как старым, одного из которых увезла «скорая», так и новым, только что заселившимся. Дверь душа была слегка приоткрыта, и оттуда доносилось звонкое шлепанье воды о резиновый коврик.

Юрий дернул щекой, закрыл дверь и закурил еще одну сигарету. Это переставало ему нравиться. Куда, в самом деле, могла подеваться Ника? Наверняка не в ресторан — вон оно, платье, да и что ей делать в ресторане одной, без него? То есть с ее наружностью занятие в ресторане найти не так уж сложно…

Юрий отогнал эту подлую мыслишку раньше, чем она успела до конца оформиться в мозгу. Черт знает, какая чепуха лезет в голову, когда не знаешь, что думать!

Он сел в кресло, придвинул к себе пепельницу, в которой, к его удивлению, обнаружилось целых два окурка сигарет, которые курила Ника, и постарался спокойно, не давая воли фантазии, перебрать все мыслимые возможности. Впрочем, с фантазией у него во все времена было не ахти, так что особенно сдерживать ее полет Юрию не пришлось. Напротив, чтобы придумать, куда могла отправиться Ника в такое неурочное время, да еще и в чужом городе, да еще зная, что ее ждут, ему довелось основательно напрячь мозги.