— Ничего, потерпите. Это вам в наказание за ослушание, — холодно отозвался вампир и с угрозой добавил: — Учтите, ведьмы, шутки кончились. Сбежите ещё раз, убью без промедления.
Увидев на пороге дома страшно зевающую Аделию, которая даже в монашеском наряде была неотразима, Раймонд смерил её неприязненным взглядом — его покоробила улыбка, предназначенная де Фоксу, да и тот сиял как новенький дукат, позабыв о своих подозрениях. «Так! Что там у нас? Шёлковая туника? Ну, нет! Грубая шерсть самое то, чтобы подлым ведьмам жизнь не казалась мёдом», — сердито подумал он и его губы зашевелились, произнося заклятие.
Зайдя за одинокий валун во дворе, он исчез, зато в небо поднялся необычайно большой ястреб.
— Вот уж не думала, что вампиры такие пластичные оборотни, — восхищённо сказала Аделия, глядя на пернатого хищника. — Курт, вы не знаете, отчего Адлигвульф чуть ли не дымится от раздражения?
— Думаю, не любит монашек, — ответил помрачневший де Фокс.
— Каких монашек?
— Ряды которых вы решили пополнить.
Аделия усмехнулась, заметив, во что одета.
— Понятно, очередные проделки вампира… О, проклятье! — вдруг воскликнула она и со страдальческим выражением на лице бросилась в дом.
Но все её попытки избавиться от колючего монашеского одеяния оказались безуспешными. Словно обретя собственную волю, оно упорно липло к телу, не желая с ней расставаться. Начертанные голубые руны тихо гасли, натолкнувшись на поставленную защиту, зато с каждой такой попыткой зуд от грубой шерсти усиливался на порядок.
Когда это превратилось в настоящую пытку, Аделия не выдержала и бросилась за помощью к пленённым ведьмам.
— Мадам, — обратилась она к Эмме Секурите, — пожалуйста, помогите мне справиться с комплексным заклинанием.
— Ваше величество, лучше попросите вампира, — вежливо посоветовала глава Тайной гильдии и из-под навеса донеслись шёпот и сдавленные смешки. — Уверена, после того что у вас было, он вам ни в чём не откажет, — бесстрастно добавила она.
Заинтересованный разговором де Фокс пренебрёг правилами хорошего тона и коснулся руки красавицы-королевы.
— Сеньора, вы ничего не хотите пояснить?
— Курт, я сама ничего не понимаю.
— Что здесь понимать? — вмешался чей-то ядовитый голос. — Сударь, держитесь от неё подальше, а то не ровен час вампир приревнует.
— Эриаты! Что вы себе позволяете?
— Что слышали, ваше величество!
— Предательница! Если королева, то решила, что ей всё можно!
— Вот-вот! Выгнать её из Круга!..
После этого слов ведьм словно прорвало. Как из рога изобилия на бедную Аделию посыпались оскорбления, причём её обвинили в таких вещах, что в изумлении она приоткрыла рот, не понимая, каким боком это к ней относится.
— Что вы несёте? — возмутилась она, когда чаша терпения переполнилась. — Это же полный бред! Вы ещё скажите, что это я организовала орден иезуитов. Уверена, что ваши наглые измышления насчёт меня и вампира не имеют под собой никакой реальной почвы.
— Во даёт!.. И нечего хлопать глазками, строя из себя невинность. Мы все видели, как ты вешалась на шею вампиру, и признавались ему в любви, а затем рвала на нём одежду и требовала, чтобы он трахнул тебя прямо на наших глазах, — отозвался кто-то ровным голосом.
Кому он принадлежит, долго искать не пришлось. На лице рыжеволосой девчонки светилось такое открытое презрение, смешанное с ненавистью, что Аделия почувствовала себя неуютно, хотя придворная жизнь приучила её ко многому.
— Сука! Как ты могла вешаться на одного из Адлигвульфов? — вдруг взорвалась девчонка и едко передразнила: — «Мой прекрасный принц! Кажется, я влюбилась в тебя. Если ты отвергнешь меня, то я умру». Тварь! Неужели у тебя нет ничего святого за душой? Забыла, кто был нашим главным палачом во время войны? Или кровь наших сестёр ничего для тебя не значит?
Внезапно у Аделии закружилась голова и пред её глазами замелькали отчётливые картинки того, что произошло во время опьянения вампирской кровью, а заодно замелькали тексты пожелтевших свитков, повествующих о гнезде Адлигвульфов.