— У нас небольшая проблема… — Оставив картинку со спутника на краю сознания, я вынырнул из Сети и мрачно посмотрел на встревоженную Элли: — Если дом не взорвётся, то сюда ворвётся бывший боец спецотряда по борьбе с терроризмом. И скорее всего, не для того, чтобы вручить тебе букет твоих любимых тюльпанов…
— Один? — не особенно испугавшись, улыбнулась девушка.
— Вроде да…
— Ну ты же меня защитишь, правда? — нежно поцеловав меня в шею, буркнула она и, потянувшись, так прижалась ко мне грудью, что я еле сохранил способность соображать.
— Снаряжение у него очень уж непростое… — чисто по-человечески почесав в затылке, пробормотал я. — Огневая мощь, как у небольшого планетарного танка. Биосканер. Система подавления всего и вся. Тактический компьютер. Полевая защита. И куча тому подобной дряни…
— И?
— Просчитываю варианты… — загружая в процессор тактико-технические характеристики всех имеющихся в доме устройств, от роботов-уборщиков и до утилизатора, буркнул я. — Пока вероятность успеха — чуть больше трёх процентов.
— Мало… — Эль побледнела и по-настоящему испугалась…
— Всё будет хорошо… — прошептал я, прижимая к себе дрожащую девушку, и вдруг понял, что придумал: — Эль! Тот «Шеви-Файр», который стоит на первом ярусе ангара, тебе очень дорог?
— Это память о папе… — автоматически ответила она. — Он собирал ретро. А что?
— Просто собираюсь тут немного намусорить… — ухмыльнулся я. — А без этого чуда старины шоу может не получиться…
— Делай, что считаешь нужным… — Сразу повеселев, девушка запрыгнула мне на живот и чмокнула в нос: — Я готова помогать, чем надо!
— Тогда перестань меня целовать, а то я не могу думать… — попросил я, чувствуя, как снова сползаю в пучину безумия обуревающих Элли чувств.
— У тебя есть минут десять… Потом я за себя не ручаюсь… — ухмыльнулась она и, преодолевая внутреннее сопротивление, перебралась на кресло у окна…
Через двадцать минут первый этаж особняка превратился в развалины — добрая половина строительных роботов, выйдя из консервации, курочила стены и строила аппарель. Вторая половина укрепляла несущую стену гостевых апартаментов и заливала быстро твердеющей пеной необходимую мне демпферную подушку. Я терзал Систему, настраивая её компоненты так, чтобы господин Робертс, закончив анализ оборонительных возможностей особняка, решил вломиться через его «самую уязвимую часть» — дверь, ведущую к открытому бассейну. Тяжелее всего оказалось противодействовать его попытке перенацелить камеры висящего над нами спутника на другие области — для завершения подготовки к атаке мне не хватало времени, и я умудрился неплохо поизображать сбои в программном обеспечении примитивного процессора висящей на орбите железяки.
В компьютерах отставной офицер волок не очень — глядя на его кривящееся от очередной неудачи лицо, я даже немного посмеялся — явно выходящий из графика мужчина терзал комм на пределе своих интеллектуальных способностей. Видимо, поэтому, получив сигнал, что его программа заработала, он чуть не подпрыгнул от радости. А зря — знай он, что основным фигурантом съёмки стал он сам, желания веселиться у него поубавилось бы…
…«Вихрь» окутался сиянием поляризующего излучения и исчез. Во всех диапазонах частот, доступных гражданским приборам обнаружения. Я довольно ухмыльнулся и мысленно поздравил себя с первой победой — подключиться к линиям контроля СБ было неплохой идеей. Хотя и небезопасной. Впрочем, другого выхода отслеживать положение Робертса я не видел и не стал забивать себе голову правовыми проблемами такого подключения. Тем временем силуэт бойца, преодолевшего два километра в режиме «мерцания», возник у ограды особняка и на мгновение замер. Клон Системы, отключённой мною перед началом атаки, оказался уничтожен в считанные секунды — возможности системы подавления штурмового комплекса оказались просто сумасшедшими! Удостоверившись, что его проникновению в дом ничто помешать не может, гость автоматически активировал защитное поле и, приподнявшись на антигравах, молнией метнулся через ограду…
Система, загруженная мною в фоновый режим, включилась в работу в то же мгновение: дверь, выбитая вышибным зарядом Робертса, ещё висела в воздухе, а древние двигатели «Шеви-Файра», упёртого носом в стену напротив, дали полную тягу, когда-то называемую форсажем. Чудовищный выхлоп флаера, предназначенного для полётов за пределами атмосферы, оказался так силён, что не выдержала ни стена, ни подушка, ни сам корпус древнего гоночного аппарата. Оба двигателя, сорванные с силовой рамы, пробили все стены, встретившиеся у них на пути, и, истошно чихая от прерванной подачи топлива, кувыркаясь, покатились вверх по склону примыкающего к особняку холма…
— Фонит! — побледнев, прошептала Эль. — Видишь?
— Это ерунда… — считав показания датчиков радиации, ухмыльнулся я. — Ты видишь Робертса?
— Кого? — не поняла девушка.
— Гостя! — рассмеялся я. — Его не стало… «Шеви» оказался помощнее его «Вихря»… Раз эдак в восемнадцать…
— И что мы будем делать дальше? — щёлкая камерами внутреннего обзора, поинтересовалась она. — Жить тут теперь невозможно…
— Съездим куда-нибудь… Дом — это ерунда. Трое суток, и будет как новенький. А вот люди, которые стояли за старшим лейтенантом, так просто не успокоятся… Так что собирайся: мы едем на курорт…
Глава 15
Бренда Джоуи
— Ну что ты мне скажешь на этот раз? — мрачно глядя в окно, трясущимся от сдерживаемого гнева голосом поинтересовалась женщина.
— Я не понимаю, что там могло произойти… — Остин, правая рука Бренды Джоуи, стоя в дверях кабинета, нервно мял в руках обшлаг дорогого костюма.
— Если первую неудачу ещё можно было списать на сбой компьютерной программы, то эта — не более чем признание вашей некомпетентности, дорогой мой! — язвительно подчеркнув слово «дорогой», Бренда окинула подчинённого таким взглядом, что мужчина побледнел как полотно и был вынужден вытереть со лба мгновенно выступившие на нём капельки пота. — Позвольте вас процитировать! Как вы там говорили? «Одинокая, сломленная смертью отца соплюшка вряд ли станет для нас сколько нибудь значимым препятствием»… Я не ошиблась? Это ваши слова?
— Угу… Кто же знал, что так повернётся?
— Позволю себе ещё одну цитату: «На нас работает группа блестящих аналитиков, противостоять объединённым возможностям которой практически бесполезно»… Ну и где эта группа сейчас? Почивает на лаврах проведённых когда-то операций? Или утирает сопли от результатов своей недавней работы? Остин! Я вас не узнаю! — повысила голос хозяйка кабинета. — Сколько времени осталось до начала сессии Конгресса?
— Двадцать три дня, Бренда… Но мы уже сделали практически всё! Ещё четыре шага, и мы — у цели! Правда, что делать с господином Свордманом, мы пока не придумали… — сокрушённо вздохнув, признался Остин. — Пока он стоит во главе Комитета, шансов на пересмотр интересующего нас вопроса до истечения положенного срока, то есть в течение ещё семи лет, практически нет… И я плохо представляю себе, на что вы надеялись, начиная эту операцию сегодня…
— Я тебе говорила, что Свордман не проблема? — победно усмехнулась Джоуи.
— Да, Бренда. И не раз…
— Так вот! Этот вопрос я УЖЕ решила. И он, и господин Смирнов, «убрать которого не представляется возможным», через десять дней уйдут с политической арены как минимум лет на пятьдесят… Этого нам хватит?
— Как? — вытаращив глаза, вскрикнул Остин.